Правила постановки ударений в именах существительных.
1. Слова иноязычного происхождения, как правило, в русском языке сохраняют место ударения, какое они имели в языке-источнике. В английском языке ударения чаще всего имеют ударения на первом слоге, а во французском – на последнем.
Поэтому английские заимствования звучат так:
гЕнезис, мАркетинг, мЕнеджмент, пОртер;
а французские так:
гравЁр, диспансЕр, жалюзИ, каучУк, партЕр, пюпИтр, шассИ.
2. В словах, обозначающих меры длины и оканчивающиеся на -метр, ударение падает на последний слог:
киломЕтр, сантимЕтр, миллимЕтр, децимЕтр.
3. В сложных словах со второй частью -провод при общем значении «приспособление для транспортировки какого-либо вещества или энергии» ударение падает на корень -вод-:
бензопровОд, водопровОд, мусоропровОд, светопровОд.
НО: электропрОвод, электропрИвод.
4. В словах, оканчивающихся на -лог, ударение падает, как правило, на последний слог: диалОг, каталОг, монолОг, некролОг.
5. В отглагольных существительных сохраняется место ударения, что в исходном глаголе, от которого они образованы:
(веру) исповЕдать – вероисповЕдание
обеспЕчить – обеспЕчение.
6. В некоторых существительных ударение является неподвижным и остаётся на корне во всех падежах:
аэропОрт – аэропОрты
бАнт – бАнты – с бАнтами
бухгАлтер – бухгАлтеров
Икс – с Иксом – Иксы – Иксов
крАн – крАны
лЕктор – лЕкторы – лЕкторов
тОрт – с тОртом – тОрты – тОртами
шАрф – шАрфа – шАрфы – шАрфов.
7. В существительном бАловень ударение падает на корень. Во всех словах, образованных от этого слова, ударение на -БАЛ- НЕ падает:
балОванный, баловАть, балУю, балУясь, избалОванный, набаловАть.
Правила постановки ударений в именах прилагательных.
1. В некоторых прилагательных ударение такое же, как и в исходных существительных, от которых они образованы:
слИва – слИвовый
кУхня – кУхонный
щавЕль – щавЕлевый.
2. Ударный слог полной формы некоторых прилагательных остаётся ударным и в краткой форме:
красИвый – красИв – красИва – красИво – красИвы
немЫслимый – немЫслим – немЫслима – немЫслимо – немЫслимы.
3. В некоторых частотных прилагательных с подвижным ударением оно падает на корень в полной форме – в единственном и множественном числе; а также в краткой – в мужском и среднем роде. В краткой форме женского рода ударение переходит на окончание:
прАвый – прАв – прАво – прАвы – правА
стрОйный – стрОен – стрОйно – стрОйны – стройнА.
4. Если ударение в краткой форме женского рода падает на окончание, то в сравнительной форме оно будет на суффиксе -Е- или-ЕЕ-:
больнА – больнЕе, сильнА – сильнЕе, стройнА – стройнЕе.
Если же ударение в женском роде стоит на основе, то в сравнительной степени оно там и сохраняется:
красИва – красИвее, печАльна – печАльнее.
Правила постановки ударений в глаголах.
1. Ударение в глаголах прошедшего времени обычно падает на тот же слог, что и инфинитиве:
гулЯть – гулЯл, гулЯла
прЯтать – прЯтал, прЯтала.
2. В другой группе глаголов ударение во всех формах неподвижно, а в женском роде прошедшего времени переходит на окончание:
брАть – брАл, бралА, брАло, брАли
лгАть – лгАл, лгалА, лгАло, лгАли.
взялА, взялАсь, влилАсь, ворвалАсь, воспринялА, воссоздалА, гналА, гналАсь, добралА, добралАсь, ждалА, дождалАсь, занялА, заперлА, заперлАсь, звалА, звалАсь, лилА, лилАсь, навралА, надорвалАсь, назвалАсь, налилА, нарвалА, началА, облилАсь, обнялАсь, обогналА, ободралА, отбылА, отдалА, отозвалА, отозвалАсь, перелилА, позвалА, полилА, понялА, прибылА, рвалА, снялА, создалА, сорвалА, убралА.
3. У глаголов класть, красть, красться, слать, послать, отослать ударение в форме женского рода прошедшего времени НЕ падает на окончание, а остаётся на основе:
клАла, крАла, крАлась, слАла, послАла, отослАла.
Исключение составляют глаголы с ударной приставкой ВЫ-, которая всегда перетягивает ударение:
лилА – вЫлила, крАла – вЫкрала.
4. В глаголах, оканчивающихся на -ИТЬ, при спряжении ударение падает на окончания: -ИШЬ, -ИТ, -ИМ, -ИТЕ, -АТ/-ЯТ:
включИть – включИшь, включИт, включИм, включИте, включАт
вручИть – вручИшь, вручИт, вручИм, вручИте, вручАт
дозвонИться – дозвонИшься, дозвонИтся, дозвонИмся, дозвонИтесь, дозвонЯтся
кровоточИть – кровоточИшь, кровоточИт, кровоточИм, кровоточИте, кровоточАт.
По той же схеме спрягаются глаголы:
звонИть, исключИть, наделИть, накренИться, насорИть, обзвонИть, облегчИть, ободрИть, ободрИться, одолжИть, окружИть, повторИть, перезвонИть, позвонИть, сверлИть, укрепИть, щемИть.
5. В следующих глаголах, оканчивающихся на –ИТЬ, ударение НЕ падает на окончание:
опОшлить – опОшлят
освЕдомиться – освЕдомишься.
6. В глаголах, образованных от имён прилагательных, ударение чаще всего падает на -ИТЬ:
быстрый – убыстрИть, острый – обострИть, лёгкий – облегчИть, бодрый – ободрИть, глубокий – углубИть.
НО: глагол озлОбить, образованный от прилагательного злой, этому правилу не подчиняется.
7. В возвратных глаголах ударение в форме прошедшего времени часто переходит на окончание или суффикс (в глаголах прошедшего времени мужского рода):
начАться – началсЯ, началАсь, началОсь, началИсь
принЯться – принялсЯ, принялАсь, принялОсь, принялИсь.
Правила постановки ударений в причастиях.
1. В действительных причастиях прошедшего времени с суффиксом -ВШ- ударение, как правило, падает на ту же гласную, что стоит в слове перед этим суффиксом:
зажИвший, налИвший, посмотрЕвший.
2. В страдательных причастиях прошедшего времени, образованных от глаголов изогнуть, загнуть, согнуть ударение падает на приставку:
изОгнутый, зАгнутый, сОгнутый.
3. В кратких страдательных причастиях прошедшего времени женского рода ударение падает на окончание:
занятА, запертА, заселенА, нажитА, налитА, ободренА, снятА, созданА.
4. Если ударение в полной форме падает на суффикс -ЁНН-, то в краткой форме оно сохраняется только в мужском роде, а в остальных формах переходит на окончание:
включЁнный – включЁн, включенА, включенО, включенЫ
довезЁнный – довезЁн, довезенА, довезенО, довезенЫ
заселЁнный – заселЁн, заселенА, заселенО, заселенЫ.
По той же схеме изменяются причастия:
наделЁнный, низведЁнный, ободрЁнный, отключЁнный, повторЁнный, поделЁнный, приручЁнный.
5. В полных формах причастий с суффиксом -Т-, образованных от глаголов с суффиксами -О- и -НУ- в инфинитиве, ударение падает на один слог вперёд:
полОть – пОлотый, колОть – кОлотый, согнУть – сОгнутый, завернУть – завЁрнутый.
Правила постановки ударений в деепричастиях.
1. Деепричастия часто имеют ударение на том же слоге, что и в инфинитиве глагола, от которого они образованы:
задАть – задАв, залИть – залИв, занЯть – занЯв, начАть – начАв, поднЯть – поднЯв, предпринЯть – предпринЯв, создАть – создАв.
2. В деепричастиях с суффиксом -ВШ-, -ВШИ- ударение падает на гласную букву, которая стоит в слове перед этими суффиксами:
начАв, отдАв, поднЯв, прибЫв, начАвшись.
Правила постановки ударений в наречиях.
1. На приставку ДО- ударение падает в следующих наречиях:
дОверху, дОнизу, дОсуха.
НО: добелА, донЕльзя.
2. На приставку ЗА- ударение падает в словах:
зАгодя, зАтемно, зАсветло.
НО: завИдовать – завИдно.
Видео:Как ставить ударение в словах? 5 способов постановки ударенияСкачать
Другие статьи в литературном дневнике:
- 28.02.2019. Сегодня последний день зимы
- 27.02.2019. День скорби
- 26.02.2019. Народные приметы на все случаи жизни
- 25.02.2019. Научная фантастика
- 24.02.2019. Праздники 24 февраля 2019 года
- 23.02.2019. Что такое 23 Февраля?
- 22.02.2019. 22 февраля день покупок подарков мужчинам
- 21.02.2019. Праздники 21 февраля 2019 года
- 20.02.2019. Праздники 20 февраля 2019 года
- 19.02.2019. Полнолуние 19 февраля 2019
- 18.02.2019. Правила постановки ударений
- 17.02.2019. Всемирный день доброты 17 февраля станьте добрее!
- 16.02.2019. 16 февраля — День счастливой семейной жизни
- 15.02.2019. Праздник Сретения Господня
- 14.02.2019. День Святого Валентина
- 10.02.2019. 10 февраля — день рождения домового
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2022 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Видео:Как запомнить ударения за 1,5 минуты | ЕГЭ русский языкСкачать
Реферат Принципы постановки ударения в заимствованных словах на примере русского языка
Министерство образования Российской Федерации
на тему: «Принципы постановки ударения в заимствованных словах на примере русского языка»
1. Ударение и его роль в системе русского языка…………………………..5
2. Особенности заимствованных слов в системе русского языка…………7
3. Специфика постановки ударения в заимствованных словах в системе русского языка………………………………………………………………..10
Список использованной литературы………………………………………..15
Актуальность данного исследования определяется следующими факторами:
— во-первых, в многочисленных исследованиях, касаемых вопросов метрической системы русского языка, подтверждается идея существования точно формулируемых закономерностей для русской стихотворной речи, а также ряд ученых (А.Н. Колмогоров, Б.В. Томашевский, К.Ф. Тарановский и др.) склонны считать, что эти закономерности могут быть установлены независимо от их прямого содержания и даже не связаны с ними;
— во-вторых, возможность придания стихотворной речи разнообразие звуковой, семантической и содержательной выразительности основывается на имеющемся количестве несчетного числа возможных вариантов одной и той же лексической единицы – все это позволяет говорить о существенной роли морфологических процессов относительно русского языка;
— в-третьих, в рамках современного стиховедения накоплен колоссальный опыт исследований, в которых метрика и ритмика стиха были изучены статистическими методами, при этом практически не упоминались особенности взаимодействия ритмики и морфологии в русской классической метрике.
В связи с этим тема настоящей курсовой работы является актуальной и перспективной на сегодняшний день.
В настоящем исследовании мы опирались на работы следующих ученых: А.Н. Колмогорова, Б.В. Томашевского, К.Ф. Тарановского, Г.А. Шенгели, А.А. Илюшина и др.
1. Дать характеристику понятиям «ударение» и «заимствованные слова».
2. Выявить особенности постановки ударения в заимствованных словах.
1. Анализ научной литературы по теме настоящего исследования.
2. Описательный метод.
3. Аналитический метод.
4. Метод обобщения и интерпретации полученных данных.
Теоретическая значимость настоящей курсовой работы заключается в возможности использования теоретического материала в качестве основного при подготовке к занятиям, составлениям методических руководств по теме исследования.
Практическая значимость настоящей курсовой работы заключается в возможности применения полученных данных для представления их в последующих проектах и научных исследованиях.
Курсовая работа состоит из содержания, введения, двух параграфов, заключения и списка использованной литературы.
1. Ударение и его роль в системе русского языка
В современном русском языке под термином «ударение» понимается особый принцип выделения слога в слове, отдельных слов или их группы [].
В связи с этим различают два вида ударения:
Рассмотрим специфические особенности каждого из видов ударений.
Под «логическим ударением» принято понимать такое выделение лексемы или группы лексических единиц, являющиеся доминантными в смысловом и семантическом отношении определенного контекста [Волошина, 2016:61].
Приведем пример логического ударения в следующей фразе:
Я знаю, Дима, что ты сказал Артему – данное предложение должно произносится с логическим ударением на союзном слове «что». Именно это слово в предложении должно быть интонационно выделено, поскольку в нем содержится весь смысл фразы.
Под «словесным» ударением понимается процесс выделения определенного слога в слове (или нескольких слогов в сложных словах) [Волошина, 2016:64].
Если слово состоит из нескольких основ, например, автостанция, то в слове будет два словесных ударения.
Рассмотрим основные особенности словесного ударения в русском языке:
1. Ударение в русском языке – свободное, нефиксированное определенной позицией в слове: машина (ударение падает на второй слог), запах (ударение падает на первый слог), мармелад (ударение падает на последний слог).
Так, например, ударение во французском языке носит фиксированный, несвободный характер – ударение падает всегда на самый последний слог в слове, ударение в польском языке всегда ставится на предпоследний слог слова, а ударение в чешском языке, наоборот, всегда падает на первый слог.
2. Словесное ударение в русском языке подвижное – при изменении слова с сохранением родственного корня ударение может переходит на другой слог: город – города, купил – купит, море – моря и др.
3. Посредством словесного ударения мы можем различать слова, имеющий одинаковый набор букв и звуков: мука – мука и др.
4. Словесное ударение помогает определить грамматическую форму того или иного слова, т.е. служит его показателем: руки – руки и др.
5. Словесное ударение может быть основным и побочным – это наблюдается в сложных словах: высокомерный, целеустремленный, пароход и др.
6. В связи с непрерывной динамикой в развитии и совершенствовании русского языка, а также под влиянием времени и эпохи ударные слоги в словах могут изменяться: музыка – музыка [Волошина, 2016:76].
Специфика русского словесного ударения должным образом отражена в специальных орфоэпических словарях, где у каждой лексической единицы выделен ударный слог при помощи специального знака ударности — / .
2. Особенности заимствованных слов в системе русского языка
Лексический состав русского языка прошел сравнительно непростой и долгий путь своего становления. Изменения и совершенствование лексики языка происходят и в настоящее время. Вне зависимости от эпохи словарный состав языка пополняется, обновляется и расширяется новыми словами, которые приходят из других языков или создаются искусственным методом (или посредством ассоциаций).
С уверенностью можно говорить о том, что на протяжении всего процесса исторического развития русского языка, лексический состав всегда обновлялся иноязычными словами. Словарный состав языка не состоит только из исконно русской лексики, немалая часть языка представлена заимствованиями из других языков.
В научной статье Ёровой С.Н. «История заимствований слов в русском языке» (2017) дается такое обобщение: «заимствование как исторический процесс берет свое начало еще в глубокой древности, это объясняется тем, что основные ее черты входят в семантику языка вместе с реалиями, которые они обозначают» [Ёрова, 2015:155].
Так, филолог отмечает, что заимствование слов представляет собой специфический исторический процесс, который отражает результат взаимодействия и взаимопроникновения одного языка в другой, одной культуры в другую.
Первые иноязычные заимствования относятся к 8-12 вв.:
— из норвежского и шведского языков в состав русского языка вошли слова, относящиеся к морскому промыслу, а также ряд имен собственных;
— из финно-угорских языков в состав русского языка вошли названия морских обитателей, в частности рыб, а также лексика, обозначающая условия жизни народов севера;
— из тюркских языков в систему русского языка вошло колоссальное число слов. Во многом это объясняется влиянием Золотой Орды на русский язык. Такая лексика уже не воспринимается носителями русского языка как заимствованная – она настолько стала частью языка, что определить этот процесс возможно лишь при этимологическом анализе слова.
Примерами таких слов являются: кутерьма, башка, казна, караул и мн. др.
Влияние европейской лексики на состав русского языка становится особенно заметным в 16-17 вв. Наибольший прорыв европейских заимствований приходится на 18 век – в Петровское время.
Все преобразования, коснувшиеся Россию при Петре I, а именно военные и административные реформы, просвещение и развитие науки, способствовали незамедлительному обогащению русского языка словами из других языков.
Так, в лексическую систему русского языка вошли многие европейские слова из таких сфер, как:
Как правило, это были слова из:
— немецкого языка (пакет, юнкер, штраф, вексель);
— голландского языка (флот, матрос, флаг);
— английского языка (мичман).
Особое влияние на словарный состав русского языка оказал французский язык. Период к. 18 – н. 19 вв. считался периодом «царствования» французского языка. В светском обществе того времени считалось неприличным вести беседы на русском языке. Каждый уважающий себя человек должен был знать французский язык – владеть навыками литературного языка, владеть устной и письменной речью.
Повсеместное распространение и практически поклонение французскому языку породило явление галломании. Язык настолько одержал вверх над русскими людьми, что зачастую дворяне знали французский намного лучше, чем родной язык.
Результатом этого времени является обширный пласт лексических заимствований: капитан, лакей, салон, вуаль, корнет, рекрут, авантюра, сеанс, котлета и др.
Процесс появления новых слов в русском языке может сопровождаться разными путями:
— создание слов по имеющемуся образцу в языке – кинопанорама, автомастерская;
Изучая специфику истории заимствования слов можно классифицировать их единицы на два класса. К первому типу заимствования относятся относительно старые единицы, связанные с процессами изменения политической и экономической системы России. Второй тип — заимствования составляют новые понятия, вошедшие непосредственно в последние годы. Заимствованные слова могут выполнять не только номинативную, но и экспрессивную функцию.
3. Специфика постановки ударения в заимствованных словах в системе русского языка
В настоящее время в системе русского языка существует следующая тенденция: многие слова иноязычного происхождения и вошедшие в словарный состав русского языка имеют другое ударение, нежели в языке-источнике. В связи с этим явлением следует отметить, что наибольшее колебание в ударной системе слов иноязычного происхождения приходится на 18 -19 вв.
Так, по словам Горбачевича К.С., это время характеризуется разнонаправленностью в развитии и становления ударения:
— в одних случаях ударение в словах переносилось на последний слог: с бюджет – на бюджет, с абзац – на абзац;
— в других случаях ударение переносилось на второй слог от конца слова: с титул – на титул, с апартамент – на апартамент [Горбачевич, 1978:83].
Следует отметить, что колебания в области ударений заимствованных слов начинают практически утрачиваться к 20 веку. Однако и в настоящее время такие колебания имеют место быть.
Основной и, пожалуй, самой важной причиной их появления считается так называемый «закон аналогии» [Суперанская, 1966:27]. Суть этого закона заключается в следующем: слова, которые прибыли в русский язык из других языков, всегда стремятся подстроиться под языковую модель нового для них языка, но исходное ударение служит для заимствованных слов единственным сдерживающим фактором.
Первое время, пока иноязычное слово «присматривается» к новой языковой системе, оно сохраняет свое исходное ударение – ударение источника.
Далее происходит напряженный процесс, который характеризуется «приживанием» нового слова к определенному языку и в это время для заимствованных слов есть два пути развития:
1) сохранение ударения первоисточника;
2) перенять закон ударения русского языка – «прижиться» в новую систему языка [Горбачевич, 1978:101].
Нельзя считать, что все заимствованные слова рано или поздно меняют свое ударение под влиянием русского языка. Так как для русского языка характерно свободное, нефиксированное и подвижное ударение, то многие иноязычные слова легко подстраиваются под него, сохраняя тем самым исходное ударение.
Конечно, многие заимствованные слова уподобляются ударной системе русского языка, перенимая его законы.
Слова, пришедшие в русский язык из французского, такие как бульон, шампиньон, мармелад, жилет, пальто, гардероб, браслет сохраняют свое исходное ударение, оставляя его на последнем слоге слова.
Однако, некоторые слова, пришедшие к нам из английского языка, сразу же подстраиваются под законы словесного ударения в русском языке: ноутбук (в английском языке ударение на первом слоге) и ноутбук (в русском языке ударение на последнем слоге).
Постараемся объяснить такое разделение ударений: имея характер свободного и подвижного ударения, ударение в русском языке частотно на двух последних слогах слова. Поэтому такое ударение быстрее перенимает заимствованное из другого языка слово.
Суперанская А.В. утверждает, что французское ударение является более сходным к русской системе ударения и большинство французских заимствований в следствии этого фактора оставляют исходное ударение [Суперанская, 1966:47].
Рассмотрим тенденцию словесного ударения в заимствованных собственных именах.
В этом аспекте нельзя сказать, что также действует «закон аналогии», характерный для нарицательных слов. В большинстве исходное ударение в заимствованных именах собственных сохраняется, потому что каждое имя имеет индивидуальный характер.
Однако, есть ряд имен собственных, для которых характерны колебания в ударении: Рембрандт –Рембрандт, Макбет – Макбет, Ньютон – Ньютон и др.
В системе современного языкознания наметилась тенденция, которая сводится к осознанному приближению произношения собственного имени из его первоисточника: Уильям Шекспир вместо Уильям Шекспир, Пикассо вместо Пикассо [Изюмская, 2000:46].
Таким образом, можно сделать вывод, что ударная позиция в словах иноязычного происхождения не всегда зависит от ударной исходной позиции. Ударение может колебаться, а это говорит о развитии и совершенствовании ударной системы русского языка.
В настоящем исследовании мы рассмотрели перспективный вопрос современного русского языка, который заключается в выявлении основных особенностей постановки ударения в заимствованных словах на примере русского языка.
Выдвинутая нами цель в начале исследования была достигнута, а задачи успешно реализованы.
В ходе написания курсовой работы нами была изучена научная литература, соответствующая теме настоящего исследования. Посредством проанализированных источников мы пришли к основным выводам и заключениям по теме нашего исследования.
Рассмотрев первом параграфе курсовой работы специфику ударения в русском языке можно прийти к заключению, что ударение имеет подвижный и свободный характер. Однако тенденция ударения русского языка сводится к положению последнего слога или второго с конца.
Во втором параграфе курсовой работы мы определили специфику самого процесса заимствования слов из других языков. Мы пришли к выводу, что заимствование иноязычной лексики в системе русского языка сложилось еще в 8-9 веках и с этого времени носит стабильный характер.
Заимствования происходят практически из всех языков, особенное значение для формирования пласта заимствованной лексики играют тюркские, скандинавские и европейские языки.
В заключительном параграфе настоящего исследования мы разобрали вопрос, касающийся непосредственно специфики постановки ударения в заимствованных языках.
Мы определили, что самым близким к русскому ударению является французский язык. Будучи имея ударение на последних слогах в словах эта же позиция ударения сохраняется и для русского языка. Это объясняется тем, что для русского ударения более всего характерны ударения на последних и предпоследних слогах.
Также мы сравнили специфику ударений нарицательных заимствованных слов с заимствованными именами собственными. Мы пришли к выводу, что имена собственные иноязычного происхождения зачастую сохраняют ударение первоисточника.
Список использованной литературы:
1. Агеенко Ф.Л. Словарь собственных имен русского языка. – М., 2010. – 200 с.
2. Волошина С.В. Активные процессы в современном русском языке. – Томск: Дом Томского государственного университета, 2016. – С.61-110.
3. Горбачевич К.С. Вариантность слова и языковая норма. – Л., 1978. – 304 с.
4. Ёрова С.Н. История заимствований слов в русском языке // журнал «Ученые записки», №2 (51), 2017. – С. 155-160.
5. Изюмская С.С. «Вечный» вопрос о мере использования иноязычных слов /С.С. Изюмская // Русская словесность. №4, 2000. – С.41-47.
6. Суперанская А.В. Ударение в собственных именах в современном русском языке. – М., 1966. – С.20-90.
Видео:Три способа постановки ударения! Выбираем лучший! Как научить ребёнка ставить ударение в словах?Скачать
Из русского ударения
Видео:Орфоэпические нормы. Подготовка к ЕГЭ по русскому языку. ЭкзамерСкачать
академик Андрей Анатольевич Зализняк
Лекция прочитана 17 февраля 2014 года в школе «Муми-тролль».
Благодарим Андрея Анатольевича Зализняка и школу «Муми-тролль»
за предоставленную расшифровку лекции.
А. А. Зализняк: Эта лекция была названа «Из русского ударения», и я уже получил некоторый недоуменный вопрос, почему такое странное название. На самом деле всё легко объясняется.
Почему «из», а не просто «русское ударение»?
Совершенно ясно, что такую громадную тему, как русское ударение, пытаться как-то втиснуть в одно занятие было бы просто бессмысленно. Вам будет предложено несколько сюжетов, связанных с этой большой проблемой, которые могут быть для вас интересны. Поэтому «из». А что касается вопроса, можно ли говорить, что что-то бывает «из русского ударения», то, с моей точки зрения, можно, хотя и непривычно. Мы же говорим, что можно что-то рассказать из русской морфологии, из русского синтаксиса или из русской фонетики, и это не редкость. А ударение, на самом деле, находится в том же ряду. Разница лишь в том, что оно гораздо менее изучено и менее известно, оно в гораздо меньшей степени входит в состав изучаемого в школе.
В школе ведь никто специально ударением не занимается, такой темы практически нет. Существует фонетика, морфология и синтаксис, и как-то само собой предполагается, что языку присуще ударение, которое нет особой необходимости изучать каким-то научным способом. Но на самом деле это совсем не так. Русское ударение — чрезвычайно сложная система, намного более сложная, чем русская морфология. Остается удивляться, как люди вообще решают столь сложную задачу, как правильно ставить ударение в каждом русском слове, в каждой форме слова.
Так каким же образом мы, носители русского языка, справляемся с этой сложностью? На первый взгляд ответ состоит в том, что мы просто запомнили когда-то в своей жизни каждую форму каждого слова, которое мы знаем, сразу с готовым ударением. Если взять хороший словарь и посчитать все словоформы, которые за ним стоят, получится что-то около 3 миллионов таких единиц, которые мы якобы помним с готовыми ударениями. Конечно, эта идея верна для самых частых слов, которые мы употребляем. Но довольно легко убедиться, что не для всех.
Существует довольно много слов, которые несомненно принадлежат русскому языку, но про которые значительная часть его носителей еще никогда не слышала. Это, во-первых, специальные слова, во-вторых, слова каких-то отдельных местностей, в-третьих, разного рода редкостные понятия и тому подобное. Но мы однако же с ними тоже как-то обходимся. Например, я могу вам сейчас какие-нибудь такие слова предложить, и необязательно даже иностранные. Скажем, такое народное слово десятерни́к, допустим. Не думаю, что кто-нибудь из вас когда-нибудь имел с этим словом дело. Однако же, если я вас спрошу, как будет два таких предмета, что вы скажете?
А. А. Зализняк: Смотрите-ка, ударение у вас сменилось: уже не десятерни́к, а десятерника́. Значит, вы уже знаете ударение в форме десятерника́, в слове, которое вы десять секунд назад впервые услышали. И таких примеров можно приводить сколько угодно.
Тем самым довод, что вы просто помните ударение каждого русского слова, отпадает. Ясно, что, помимо чистой памяти, существуют какие-то закономерности, и, вероятно, довольно многочисленные, и, возможно, довольно сложные. Они сидят в мозгу каждого носителя русского языка и позволяют работать с ударением, в частности в той зоне, с которой человек еще никогда не соприкасался. Причем заметьте, в примере, который я вам приводил, ударение сменилось: было — на -ник, а в форме, которую вы построили, — на -а. И однако же вы все согласились, что этот десятерни́к (а это термин ткацкого производства, обозначающий некий особый вид холста) будет изменяться на десятерника́, десятернико́м, десять десятернико́в и так далее.
Этой иллюстрации достаточно, чтобы понять, что какие-то правила существуют. Другое дело, что про них ничего не написано в учебнике. И кое-что из этого я постараюсь вам рассказать.
Почему так сложно устроено русское ударение? Есть ведь языки, где нет никаких особых проблем. Скажем, французы вообще не знают, что такое проблема ударения. Мы, русские, говорим, что во французском языке ударение всегда на последнем слоге, а сами французы вообще это утверждение не понимают, потому что для них каждое слово существует в некотором своем естественном виде и всё. Это русский человек слышит там ударение на последнем слоге, а французам совершенно всё равно, во французском учебнике нигде не говорится, что во французском языке ударение падает на последний слог. Для них нет этой проблемы. Слово автоматически имеет некоторое усиление в конце, и это не является предметом никакого специального рассмотрения.
Есть много языков, где ударение управляется достаточно простыми правилами: скажем, значительная часть языков мира имеет ударение всегда (или почти всегда) на последнем слоге. Как, например, турецкий или татарский. Значительная число языков имеет всегда ударение на первом слоге, как, например, чешский или латышский. Есть некоторые более изысканные случаи: польский язык почти всегда имеет ударение на предпоследнем слоге. Но во всех этих случаях, опять-таки, ударение для всего языка описывается одной фразой, и больше этим можно не заниматься.
Не так в русском языке. Тут масса проблем. Ударение может быть разным в разных формах слова: голова́ — го́лову — голо́в — голова́ми. В длиннющем слове оно может стоять где-нибудь в самом конце — например, перераспределено́. Русский человек без труда произносит длинную последовательность слогов, где ударение будет только в конце. Или наоборот: я очень люблю такое рекордное русское слово вы́кристаллизовавшиеся. Совершенно правильное русское слово с начальным ударением. Можно посчитать, сколько в нем слогов и убедиться, что вы в состоянии это произнести. Разве что чуть-чуть язык иногда споткнется. И, конечно, существует масса слов с банальным ударением посреди слова.
Каким же образом так получилось, что русский язык в этом отношении являет собой такую сложность?
Ответ оказывается вот каким. Дело в том, что, как вы уже знаете из всех прежних лекций, языки меняются. Всякий язык имеет свою историю, всякий аспект языка со временем в большей или меньшей степени изменяется. Изменяется, в частности, и система ударения. И может быть так, что одна система ударения на протяжении истории языка сменяется некоторой другой системой. Такие изменения произошли, например, в истории латыни. Процесс этот никогда не происходит быстро: он может растянуться, скажем, на тысячу лет или на еще больший срок. А иногда может идти и чуть побыстрее, скажем лет триста. Но сроки всегда будут именно такого порядка.
И вот именно такой оказалась в этом отношении история русского языка: была некоторая достаточно стройная и последовательная древняя система, которую можно описать совсем быстро. Она существовала в русском языке примерно лет восемьсот назад. А наоборот, через какое-то количество веков — тут я не берусь судить, это могут быть и тысячелетия — русский язык должен прийти к другой системе ударения. И мы сейчас находимся на среднем участке этого пути. А все средние этапы смены одной системы на другую всегда представляют собой чрезвычайно сложную картину. Потому что происходит борьба старой системы, старых правил, с зарождающимися новыми правилами. И в массе случаев эти правила старой и новой систем приходят в конфликт друг с другом, который решается рано или поздно победой нового правила.
Но вопрос в том — рано или поздно. Может оказаться, например, что в системе глагола уже в значительной степени продвинулись новые правила, а в системе имени существительного они еще отстают, или наоборот. И вот уже получается картина, где единого правила нет.
Современное русское ударение описывается именно по такой схеме. Это система ударения переходного типа, между некоторой стройной системой, которая была в древнерусском, и некоторой системой будущего, которую пока что мы, естественно, не знаем. Мы можем только, как лингвисты, предугадывать какие-то ее черты, потому что она будет еще нескоро. Сейчас русским языком пройдено, вероятно, не более трети или четверти пути. То есть мы еще довольно близки к старой системе, хотя уже очень многое в ней сломалось. И вот за счет того, что сломано в старой системе, и возникла та самая сложность ударения, которая наблюдается сейчас в русском языке.
Собственно говоря, я и собираюсь показать вам несколько маленьких звеньев, где происходит этот тип борьбы — между старыми правилами и новыми. С происходящей отсюда неполной последовательностью и, главное, неустойчивостью.
Каждый из нас знает, что существует довольно слов, где можно услышать разное ударение. Люди могут спорить друг с другом, как надо сказать. Простой пример: про́дал или прода́л? Тут нормативные источники признают примерно равное право на существование и того, и другого ударения. Существует масса других случаев, когда на разные ударения навешиваются гораздо более сильные, в том числе эмоциональные оценки. Например: на́чал и нача́л. Одно из них является литературной нормой, а другое вызывает очень сильные эмоции по отношению к человеку, который скажет нача́л.
Мне предстоит показать вам маленькие фрагменты русской языковой системы, касающиеся лишь какого-то класса слов, где происходит такая борьба, чтобы посмотреть, как она реализуется и что из этого реально получается для нашего с вами современного языка.
В качестве начальной точки для обычных русских слов нужно брать то состояние, которое было в древнерусском и которое описывается достаточно просто. А для слов не русского происхождения, а заимствованных первоначальной точкой можно считать ударение того языка, откуда оно заимствовано. У нас ведь очень много таких слов в русском языке, и тут как раз часто возникает проблема ударения. Как правильно: э́кскурс, допустим, или экску́рс? Ко́нкурс или конку́рс и так далее. В словарях вы найдете десятки, если не сотни примеров такого рода.
Об этом полезно поговорить чуть больше, потому что существует такое упрощенное представление, что для всех таких слов правильное ударение — то, что было в языке, из которого слово взято. И что можно даже гордиться, если вы вдруг узнали, что в том языке именно такое ударение, а всех остальных порицать за то, что они ударяют иначе.
Заранее скажу, что эта точка зрения не проходит. Неверно, что русский язык стремится сохранить ударение того языка, откуда слово заимствовано. Верно то, что когда слово впервые попадает в язык, оно, действительно, обычно попадает с тем же ударением, которое было в языке-источнике. Но очень часто русский язык довольно быстро ломает это и подгоняет слово под некоторые русские представления о том, как лучше. И ударение меняется.
Поэтому сначала я кое-что расскажу именно о заимствованных словах, где проще понять, что представляет собой начальная точка. Начальная точка есть ударение соответствующего языка-источника.
И вот обнаруживается, что, во-первых, в русском языке, действительно, существует довольно большое количество слов, где ударение совпадает с языком-источником, — это естественно. Так, заимствования из восточных языков обычно и сейчас выглядят так же, как они выглядели там, — с ударением на последнем слоге. Ограничусь для начала двусложными существительными мужского рода. Таких слов очень много: алма́з, кефи́р и так далее. Ударение в языках-источниках в большинстве случаев на последнем слоге, и оно там же уже и по-русски.
Однако важно то, что в ряде случаев точно так же выглядят слова, заимствованные совсем из других языков, скажем таких, как немецкий или английский, где нормальное ударение — другое. И тем не менее по-русски они будут выглядеть так же, как восточные заимствования. Например, вы прекрасно понимаете, что в английском слове football ударение, конечно, на первом слоге. Но кому-нибудь из нас придет в голову сейчас называть футбо́л фу́тболом? Хотя русский язык прекрасно позволяет это произнести. Тем не менее это, конечно, совершенно устойчиво будет футбо́л. Или какое-нибудь английское же слово sportsman. Как оно будет по-русски?
А. А. Зализняк: Спортсме́н — ударение сменилось! Или какое-нибудь немецкое слово Mundstüсk. Что это такое по-русски?
А. А. Зализняк: Да. И как от него будет родительный падеж?
А. А. Зализняк: Ну вот, смотрите, совершенно всё не так, как в немецком языке. И такого рода смену ударения вы находите в десятках, если не сотнях случаев. Оказывается, что русский язык имеет собственные внутренние механизмы того, как лучше всего акцентуировать слово такой структуры. А именно, двусложные существительные мужского рода (с трехсложными будет немножко другая проблема) нормально тяготеют к тому, чтобы иметь ударение на втором слоге независимо от того, как это было в языке-источнике.
Тут опять-таки возможна ситуация, о которой мы уже говорили. Часто находится такой «знаток», который, допустим, познакомился немножко с английским языком и открыл для себя, что мы «неправильно» говорим Шекспи́р, а что на самом деле он был Ше́йкспир. И он может начать проповедовать окружающим, что, дескать, перестаньте говорить неправильно, а говорите правильно: Ше́йкспир! Вы сами понимаете, что успеха он иметь не будет. По-русски Шекспи́р уже стало словом русского языка, нисколько не меньше принадлежащим к фонду русской лексики, чем какие-нибудь нарицательные, как тот же футбол или спортсмен. Ударение сменилось.
При этом оказывается, однако, что правило, которое я вам предложил, — что в русском языке двусложные заимствованные существительные будут иметь ударение на последнем слоге, — не абсолютно. Если поискать, обнаруживается некоторое количество слов, которые ведут себя иначе.
Иногда бывало даже так, что какие-то слова меняли ударение, так сказать, на глазах наблюдателей, за последние примерно двести лет. И не всегда это была смена в сторону того простого правила, которое я вам предложил в качестве первого. Есть некоторое количество случаев, когда произошло обратное изменение. Первоначально слово уже имело ударение, типичное для русского языка, а его сменило не самое типичное. Скажем, было устойчивое симво́л. Было устойчивое принци́п. Принци́п встречается еще у писателей второй половины XIX в. И вот ударение сменилось на си́мвол и при́нцип.
И си́мвол, и при́нцип имеют ударение, устроенное не по предложенному выше правилу, а иначе. Больше того, если внимательно посмотреть по словарю заимствованные двусложные существительные мужского рода, то среди них окажется довольно много как раз с ударением на первом слоге, вопреки основному правилу.
Пример из числа совсем недавних изменений: еще в словарях первой половины ХХ в. фиксировалось ударение паспо́рт. Вам это кажется странным, сейчас не может быть такого. Тем не менее и в стихах того времени, и в записях с ударением, и в словарях зафиксировано такое ударение. А ударение па́спорт победило буквально за последние лет семьдесят.
Еще пример: не очень старые словари, тоже начала или середины ХХ в., фиксируют ударение конку́рс. Это ударение очень легко объясняется, поскольку слово заимствовано из французского, где оно действительно звучит concours с ударением для русского уха на последнем слоге. Заметьте, с ко́нкурсом это произошло окончательно; конку́рс вас уже удивляет.
А вот слово э́кскурс находится в том самом колеблющемся состоянии, которое слово ко́нкурс уже прошло. Оно некоторое время поколебалось, и ударение ко́нкурс полностью победило. Настолько, что, как я вижу, вы с трудом верите, что существовало конку́рс. А экску́рс на наших глазах переходит к новому ударению: э́кскурс, но оно еще не победило.
И наконец, еще один очень похожий пример, где новое ударение не только не победило, но и свирепо осуждается словарями. Это слово эксперт. Вы часто слышите его с ударением э́ксперт, которое имеет в нормативных словарях пометы «неправильно», «не следует». Тем не менее совершенно ясно, что с ним происходит ровно то же самое, что с конкурсом и экскурсом, только оно еще на одну фазу отстало в этом движении. Ко́нкурс прошел уже весь путь, э́кскурс — на полпути, а э́ксперт еще только пытается свои права завоевать.
Во всех этих случаях, заметьте, имеет место движение, обратное тому, о котором я сказал вначале, — движение к тому, чтобы двусложное слово получило ударение на первом слоге. А вот попытка понять, почему в русском языке тенденция именно такова, приводит к выводу, что главной здесь является фонетическая форма конца слова.
Если конец слова воспринимается русским ухом, как что-то несколько похожее на суффикс (хотя как настоящий суффикс оно функционировать не может, смысла его мы не чувствуем; оно, так сказать, суффиксообразно по форме), то такое слово будет проявлять тенденцию иметь ударение на первом слоге, а не на втором. Например, если слово кончается на -ис, то все такие слова уже будут выглядеть, как те́зис, фа́зис, ба́зис и так далее. С таким ударением за счет того, что в этих словах как бы можно выделить элемент -ис.
То же самое происходит со словами, которые кончаются на -ус. Для тех, что заимствованы из латыни, это латинское окончание. В каком-нибудь слове глобус (латинское globus) -ус первоначально было окончанием, но для русского языка это не окончание, слово глобус уже не делится на части. Тем не менее это -ус создает эффект того, что на более техническом языке может быть названо субморфом. Это нечто внешне похожее на отдельную морфему, но не являющееся полноценным носителем смысла.
Точно так же устроено, например, слово полюс. И в любом слове на -ус это -ус будет безударным. Больше того! Это -ус за собой потянет еще и некоторые слова совсем уж не из этого ряда, а только немножко похожие. Вот слово арбуз. Хотя нормативные словари опять-таки это строго запрещают, и, действительно, звучит для нашего уха безобразно, тем не менее бывает, что арбу́з называют а́рбуз. На рынке вы вполне можете это услышать. Это совершенно тот же самый эффект.
Таким образом, слова на -ус, -ис, -ер и на сочетания типа -кс, -рт (кодекс, конкурс, экскурс, эксперт и т. д.) ведут себя так, как если бы у них вторая часть была суффиксом и должна была быть безударной.
Вы видите, что в русском языке ударение образует очень сложную картину. Даже вот в этой маленькой части, которую я вам показал, действует не одно правило, а два.
Первое — для слов, которые не делятся на две части описанного типа и которым словари предписывают ударение на второй слог (футбол, спортсмен). Заметьте, что слово спортсмен тоже делится на две части, но обе части в нем — смысловые, а не суффиксальные, и поэтому оно тоже попадает в основную группу. Точно так же, например, бифште́кс, хотя это слово и кончается на -кс. Но это -кс (или -екс) не выглядит как суффикс: вторая часть -штекс воспринимается как нечто отдельное и цельное, у нас есть ощущение, что это -штекс несет какую-то существенную часть смысла, хотя мы и не знаем, что это такое. Здесь, как видите, играют роль такого рода интуитивные ощущения. Однако в вопросе о том, что случится с ударением, как раз они могут быть решающими.
Второе правило — для слов с суффиксоподобными окончаниями, где ударение будет оттесняться на первый слог. Так, та́нгенс, э́ллипс, би́цепс и т. п. последовательно ведут себя в соответствии с этим правилом. Хотя по основному правилу должны были бы быть танге́нсами и бице́псами.
А далее оказывается, что если мы возьмем трехсложные слова, то картина снова меняется. Вмешивается еще признак количества слогов. Для сходных по структуре слов, но удлиненных на один слог, действует основное правило для заимствованных слов, то есть правило о том, что ударение нормально должно быть на последнем слоге.
Есть такая сфера, в которой описанные правила работают удивительно чисто: это названия, в частности, германских, шведских, голландских городов и соответствующие фамилии (как и сходные названия и фамилии уже в России). Часть из них двусложные, часть — трехсложные.
И вот, сравните: Стра́сбург, Ма́рбург, Я́мбург, но Петербу́рг, Оренбу́рг, Вюртембе́рг. Го́тланд, но Таила́нд. При́нстон, но Вашингто́н. Ло́тман, но Эйдельма́н. Ка́рлсон, На́дсон, но Якобсо́н, Мендельсо́н. И все эти ударения вполне устойчивы.
Тут правда, уместно маленькое отступление про нынешних новых покорителей земного шара, которые говорят, например, Уо́шингтон. Более того, считают, что именно так по-русски и надо говорить: Уо́шингтон. Это в точности та же проблема, что и с Ше́йкспиром. Можно ли считать, что Уо́шингтон — более правильная русская форма названия этого города?
Тут противостоят друг другу две тенденции, причем за обеими стоят, вообще говоря, солидные люди. Одну можно условно назвать руссконаправленной, а другую иностраннонаправленной. Руссконаправленная тенденция дает Вашингто́н с русифицированным ударением и с русифицированными фонемами: с начальным [в], а не [у]. А иностраннонаправленная тенденция дает Уо́шингтон. При этой тенденции город Падуя будут называть словом Па́дова, город Флоренция — словом Фиренце (или Фиренца), поэта Гейне — словом Хайне, и так далее; примеров можно привести много.
За этими тенденциями стоят две совершенно разные группы людей. Иностраннонаправленная тенденция свойственна в основном активному новому поколению, которое ездит по всему земному шару, быстро знакомится с английским языком, иногда и с другими языками, с которыми раньше эти люди, конечно, не соприкасались. В большинстве своем они, честно говоря, имеют мало отношения к традиционной русской культуре и к хорошей русской традиции. И очень часто эти люди не представляют себе, что слово, которое они для себя с восхищением открыли, уже известно в русской традиции их предкам в течение целых веков.
Вот история, которая в этом отношении показательна. Некая дама, уже давно живущая за границей, рассказывает о себе, что она живет в Ме́льбурне, а ее московская собеседница немножко удивленно спрашивает: «Да. Вы так говорите? А мы говорим Мельбу́рн». На что дама отвечает необычайно искренне и просто: «Да, видите ли, дело в том, что я до того, как туда попала, никогда о таком городе и не слыхивала! Поэтому я, конечно, говорю так, как там говорят!».
Это очень прототипическая ситуация, показывающая, откуда возникают эти Ме́льбурн, Си́дней, которые сейчас можно услышать в большом количестве от людей, соприкоснувшихся с этими названиями впервые после того, как открылись границы.
Напротив, противоположная, руссконаправленная тенденция — это тенденция старой интеллигенции, литературных, театральных, искусствоведческих кругов и т. п. Это люди, более тесно связанные с исторической русской культурой, которые понимают, скажем, что Шекспир не ими впервые прочтен, а уже вообще-то достаточно известен в русской литературе именно под таким именованием.
Любопытным образом с иностраннонаправленной тенденцией оказываются связаны не только, например, бизнесмены, реализующие ее в чисто практических целях во время поездок и не более того, но и составители географических карт и энциклопедий. Казалось бы, они располагаются на прямо противоположном полюсе шкалы интересов, и тем не менее они, например, с огромным удовлетворением ставят ударение в статье про изобретателя книгопечатания: Гу́тенберг.
Мне приходилось непосредственно иметь дело с носителями этой идеологии в одной очень изысканной аудитории твердо верующих, что они достигают тем самым научного ударения в отличие от господствующего кругом уличного ударения, когда безобразно говорят Гутенбе́рг.
В действительности всё совершенно не так. Вы прекрасно понимаете, что если эту тенденция довести до конца, то есть до абсурда, то будет не Рим, а Рома, не Париж, а Пари, не Цицерон, а Ки́керо. До этого, правда, еще ни один составитель энциклопедии не дошел. Но с рядом чуть менее знаменитых имен это всё время случается. Например, столица Швеции, как мы понимаем, по-русски называется Стокго́льм. Но с точки зрения этой концепции, правильное, «научное» название, будет, во-первых, с другим ударением — Сто́кгольм, — а, во-вторых, еще лучше — Сто́кхольм или даже Сто́кхолм.
В действительности же это означает разрыв русской культурной традиции. Потому что кто будет говорить Сто́кхолм? Да тот самый человек, который впервые узнал об этом городе, оказавшись в нем. Судьба его туда занесла, он там живет и говорит Сто́кхолм, как все вокруг. Потому что он никак не соприкоснулся с той частью русской культуры, которая с этим Стокго́льмом уже многие века имеет культурную связь. И предлагать такое в энциклопедии — значит приглашать людей, причастных к русской культурной традиции, перейти на позицию невежд, которые никогда этого ничего не слышали.
Ну, я немножко увлекся несколько посторонним сюжетом — просто это уж очень живая тема.
Теперь резюмирую этот первый фрагмент, касающийся иностранных слов.
Слова иностранного происхождения, попадая в русский язык, нормально русифицируются в отношении ударения, подчиняясь некоторой группе правил, из которых я привел только три: касающиеся слов типа футбо́л, типа па́спорт и типа Гутенбе́рг. В действительности, чтобы покрыть всю совокупность иностранных слов, таких правил надо знать гораздо больше. Так, есть группа правил, касающихся слов женского рода, есть правила, касающиеся относительно длинных слов, и т. д. Я попытался вам показать, как примерно выглядят те частные события с ударением, которые происходят в этой области.
Теперь перейду к более трудному: к собственно русским словам.
Стартовая позиция тут должна быть описана более сложным способом. Я должен вам что-то сказать о том, как была устроена та красивая, та похвально устроенная древнерусская система, от которой мы будем отсчитывать, грубо говоря, разные виды порчи, приведшие к современному состоянию.
Основные принципы того, как строилось ударение в древнерусском языке (и вообще в славянских языках) были открыты совсем недавно, всего лишь несколько десятилетий назад. Это открытие связано с тремя крупными именами: норвежского слависта Христиана Станга, замечательного, великого, увы, покойного нашего соотечественника Владислава Марковича Иллич-Свитыча и ныне здравствующего Владимира Антоновича Дыбо.
Основная идея, которая позволила действительно понять простую схематику ударения в русском языке 800–1000-летней давности, состоит в том, что каждая морфема русского языка той стадии (напомню, морфема — это общее понятие для корня, суффикса, окончания и приставки) имела некоторое постоянное акцентное свойство, т. е. принадлежала к одной из двух (с подразделением — трех) акцентных категорий.
Две крупные категории — это, так сказать, сильные морфемы и слабые морфемы. Сильные и слабые в смысле ударения. В самом общем смысле, очень неточном, но зато психологически понятном, сильные морфемы притягивали к себе ударение, а слабые морфемы, наоборот, нормально должны были быть безударными. Далее, сильные морфемы еще подразделялись на две группы: морфемы, которые притягивали ударения прямо на себя, и морфемы, которые притягивали ударение на своего правого соседа. Первые могут быть названы самоударными, вторые — правоударными.
И вот, всё величайшее множество слов и словоформ русского языка в смысле ударения управлялось одним простым правилом, а именно: ударение привязано к первой, т. е. к самой левой сильной морфеме. Если она самоударная, то ударение падало прямо на нее, если правоударная, то ударение в нормальном случае падало на следующий слог. Если же в словоформе ни одной сильной морфемы нет, то ударение падало на первый слог. Вот и всё правило.
Конечно, из этого следует, что должен был, вообще говоря, существовать некоторый список, где про каждую морфему указано, какая из них сильная, какая слабая. На самом деле это просто постоянное свойство морфемы, по своему статусу такое же, как ее фонемный состав.
Примеры: Морфема снег (или морфема дом) была минусовой, слабой. Морфема стол была сильной правоударной. Морфема мак была сильной самоударной.
Что же будет происходить, если начать эти морфемы вставлять в какие-нибудь словоформы?
Возьмем простейшее сочетание — предлог на плюс это слово: на мак, на стол, на дом. Тут надо, конечно, знать, какое акцентное свойство было у на. Так вот: все предлоги имели минусовое свойство, или минусовую маркировку, как говорят на более техническом языке. Следовательно, сочетание на плюс мак давало – +. Так какое было ударение? Как Вы слышите? На ма́к, совершенно верно. Со следующим словом стол — такая же комбинация. Значит, где ударение?
А. А. Зализняк: На сто́л, и до сих пор тут именно такое ударение. И, наконец, последний случай: на плюс дом.
А. А. Зализняк: На́ дом, два минуса, ударение падает на первый слог. Теперь другой пример. Присоединим к этим же словам справа морфему -ов- (прилагательное на -овый) и морфему -ый. Надо, опять-таки, знать, какие акцентные свойства у этого -ов- и у этого -ый. Ответ такой: -ов- — это минус, а -ый — это плюс. Давайте тогда посмотрим, как строится словоформа мак-ов-ый?
А. А. Зализняк: Правильно, ма́ковый, совершенно верно. Тут два плюса: плюс на мак- и плюс на -ый, но ударение на первом плюсе — ма́ковый. Следующее: стол-ов-ый. Где ударение?
А. А. Зализняк: Почему?
Из зала: Потому что стол- правоударный.
А. А. Зализняк: Да, потому что стол- правоударный. И последнее: дом-ов-ый.
А. А.Зализняк: Так домо́вый или домо́вый? Я слышу оба ответа. Я вас спрашиваю, что будет по схематике ударения, а некоторые из вас отвечают, как вы сейчас это слово знаете.
Заметьте, что сейчас есть оба слова. Есть слово домово́й, есть слово домо́вый. У них разное значение: домово́й — это такое существительное, уже практически исчезнувшее, а домо́вый — например, бывает домо́вая книга. Так вот про них вы как раз прекрасно можете ответить мне на вопрос, какое из этих двух ударений старое, а какое новое.
Из зала: Домово́й — старое. Домо́вый — новое.
А. А. Зализняк: Правильно, домо́вый — новое. В древнерусском языке не было ударения домо́вый, оно возникло в ходе той самой порчи языка, о которой я всё время вам говорю. Ударение изменилось, и стала домо́вая книга, а если бы домоуправления существовали в XII веке, то она была бы домова́я.
Вот такая схематика, которую я вам объяснил за несколько минут, покрывала всю совокупность ударений древнерусского языка. От нее, повторяю, довольно много осталось в современном языке. Хотя бы наш пример: есть домово́й, есть и домо́вый. Если подсчитать по некоторой показательной совокупности текстов, то примерно 80% точек ударения совпадут с древностью, и 20% окажутся новыми. Нечто похожее мы видим и в тех примерах, которые я привел.
Вот в двух словах устройство ударения в древнерусском языке.
Необходимо еще одно маленькое замечание. В древнерусском были по сравнению с современным языком некоторые «лишние» гласные. А именно гласные, которые записывались в виде букв, которые мы сейчас называем «твердый знак» и «мягкий знак», а в древности назывались «ер» и «ерь». В древности они были гласными. Так что, например, дом был не односложной словоформой, а двусложной: дом-ъ, с окончанем «ер». Аналогично пять голов — это древнее пять голов-ъ: не два слога, а три. И эта гласная «ер» точно так же могла нести ударение, как и все остальные. Но поскольку ей потом в истории русского языка пришлось исчезнуть, то ударение должно было куда-то деться. И оно девалось всегда очень просто: оно уходило на слог влево. Поэтому если раньше форма была головъ́ (пять головъ́), то после того, как этот последний звук исчез, получилось голо́в.
Я прямо сразу приведу вам пример, который нам вскоре понадобится: слово десять. Оно было существительным, т. е. тем, что сейчас десятка или десяток. Это нам важно. Поэтому десять лошадей — это была такая же конструкция, как если бы мы сейчас сказали десятка лошадей или десяток лошадей. Тем самым у слова десять были и формы множественного числа. В частности, была форма родительного падежа множественного числа, т. е. то, что сейчас по смыслу было бы десятков. Она была такова: минусовая морфема десят- и окончание родительного падежа множественного числа -ъ — плюсовое. Значит, как выглядела форма родительного падежа множественного числа от слова десять после исчезновения «ера»? Маленькая задача.
А. А. Зализняк: Деся́т, совершенно верно! Твердое деся́т. У слова десять родительный падеж множественного числа был деся́т. Я думаю, вы уже догадываетесь, куда ведет это деся́т. Вот мы сейчас этим и займемся.
Давайте я сейчас напишу вам последовательность хорошо знакомых слов: пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.
Пожалуйста, вам всем предлагается посклонять эти слова, поприбавлять к ним предлоги спереди и посмотреть, все ли эти слова совершенно одинаково себя ведут в отношении ударения, или же есть какие-нибудь различия. Маленькая задача.
Давайте попробуем с предлогом на. Как они себя ведут?
Из зала: На́ пять, на́ шесть, на́ семь, на во́семь, на́ восемь, на де́вять, на де́сять.
А. А. Зализняк: На́ восемь или на во́семь? Кто за на́ восемь?
(Поднимается незначительное число рук.)
А. А. Зализняк: Так, а кто за на во́семь?
(Рук существенно больше.)
А. А. Зализняк: Вот это да! Вот это движение русского языка! Ну, значит, мы находимся перед лицом такого замечательного факта. Хорошо, то же самое: на́ семь или на се́мь?
А. А. Зализняк: Хорошо, девять?
Из зала: На де́вять! На́ девять!
А. А. Зализняк: Кто за на́ девять?
Из зала: На́ десять! На де́сять.
А. А. Зализняк: С десятью даже больше, чем с девятью. Замечательно! Вы сейчас дали мне очень большую информацию, буду теперь больше знать про то поколение, которое вы собой представляете. Ну, хорошо, на всякий случай я спрошу: на́ пять — можно?
Из зала: Можно. На́ пять. На пя́ть.
А. А. Зализняк: Кто предпочитает на пя́ть?
А. А. Зализняк: Спасибо, всё ясно. Выясняется, что все эти переносы ударения в числительных, в одних случаях больше, в других случаях меньше, в вашем поколении исчезают. Вы с огромным преимуществом голосуете за формы без всяких переносов. Для вас естественно ничего не переносить.
Теперь маленький вопрос: какое из двух ударений: скажем, на́ пять и на пя́ть — старое, а какое новое?
Из зала: На́ пять — старое.
А. А. Зализняк: Всё правильно, совершенно верно. Итак, совершенно явно видно, что ваше поколение ушло далеко вперед от старой системы по сравнению с моим поколением.
Однако очень важно то, что оба ударения вы зафиксировали как мыслимые. Кто-то с одним соглашается, кто-то с другим, но оба они есть.
Теперь хочу проверить родительные падежи от всех числительных: без.
Из зала: без пяти́, без шести́, без семи́, без восьми́, без девяти́, без десяти́.
А. А. Зализняк: Разница есть?
А. А. Зализняк: Так, а творительный падеж от всех?
Из зала: пятью́, шестью́, семью́, восемью́, девятью́, десятью́.
А. А. Зализняк: Разница есть?
А. А.Зализняк: Разницы нет. Хорошо.
А теперь давайте возьмем числительные от пятнадцати до девятнадцати. Одинаково будет или не одинаково?
Из зала: Пятна́дцать, шестна́дцать, семна́дцать, восемна́дцать, девятна́дцать.
А. А. Зализняк: Одинаково?
А. А. Зализняк: Хорошо. Наша проверка показывает совершенную акцентную одинаковость всего ряда. А в древности было не так.
Сейчас я расставлю знаки при каждом числительном: пять (–), шесть (–), семь (+), восемь (+), девять (–), десять (–).
И вот я сейчас напишу, а вы, если хотите, угадывайте, из какого это языка: pêt, šêst, sédem, ósem, devêt, desêt.
Из зала: Словенский? Прочтите!
А. А. Зализняк: Ну, понимаете, я не могу вам воспроизвести настоящую музыкальную разницу. Знак ^ означает нисходящее ударение, знак ́ — восходящее ударение. Русскому уху это мало что говорит.
Но вы видите, как в словенском языке разница надстрочных знаков соответствует древней маркировке? Там поведение ударения не унифицировалось, а сохранились старые отличия. Плюс сохранился в виде восходящего ударения, а минус в виде нисходящего ударения. То есть это не выдумка, эти плюсы и минусы — вот, имеется такое прямое свидетельство из другой части славянского мира.
А теперь я вам даю трудную задачу: найдите в русском языке элементы сохранения старого различия. Видите, в словенском языке оно сохранилось очень хорошо: здесь — одна интонация, здесь — другая. Четкая разница плюсов и минусов.
Спасибо, что подняли руку, а не сразу крикнули.
Еще. уже две руки. Три руки — очень хорошо. Ну, пожалуйста.
Из зала: Пятьдеся́т, шестьдеся́т, се́мьдесят, во́семьдесят.
А. А. Зализняк: Совершенно правильно! Пять — ведь это минус, верно? А десят это минус на самом десят и плюс на твердом знаке («ере») в конце. Тем самым, это единственный плюс во всём слове пятьдесят. Пять — минус, десят — минус. И только «ер» имел плюс. Где ударение?
А. А. Зализняк: Пятьдеся́т.
Теперь семьдесят. Семь — плюс, десят — минус, «ер» — плюс. Ударение на первом плюсе.
Таким образом, се́мьдесят и во́семьдесят сохранили старое различие в этом ряду.
А семна́дцать и восемна́дцать это старое различие, увы, потеряли; было се́мнадцать и во́семнадцать, но уже в XVII в. это изменилось.
И заметьте, только русский язык сохранил се́мьдесят и во́семьдесят. Даже по-украински уже будет сiмдеся́т и вiсiмдеся́т, безо всякого различия внутри ряда. И во всех остальных славянских языках: болгарском, сербском, словенском — этот ряд десятков унифицируется. Из них из всех только русский сохранил это различие.
Ну вот, я вам привел иллюстрацию того, что происходило со старой системой. По старой системе минусы и плюсы должны были давать разницу. Во-первых, должно было быть так: на́ пять, на́ шесть, но на се́мь и на во́семь. Только так. И снова: на́ девять и на́ десять. Точно то же самое с любым другим предлогом. И точно так же должно было быть со словами пятна́дцать, шестна́дцать, но се́мнадцать, во́семнадцать, затем девятна́дцать. И точно так же, наконец, должно было быть пятьдеся́т, шестьдеся́т, се́мьдесят, во́семьдесят — в этом случае вам всё кажется очень естественным, правда? Как же иначе, когда мы так и говорим! И тем не менее это ровно тот остаток, это след той самой борьбы правил, которую я вам хочу продемонстрировать.
Что случилось? Система непоследовательна. По-русски уже семна́дцать, восемна́дцать ведут себя не так, как се́мьдесят, во́семьдесят. Се́мьдесят и во́семьдесят сохранили старое отличие от всего ряда, а семна́дцать и восемна́дцать не сохранили. Начнете описывать русский язык — не получится у вас здесь никакого последовательного правила! Почему? Потому что тут, действительно, есть очевидная, вопиющая непоследовательность: в одной части системы победило новое правило (семна́дцать, восемна́дцать); а в другой — не победило (се́мьдесят, во́семьдесят).
Поэтому пытаться для современного русского языка найти такое красивое правило, которое одним ударом вам ответит на всё, — бессмысленно. Тут будет два правила. В одном случае срабатывает одно, а в другом — другое. В этом и заключается та самая сложность комбинированных систем, когда язык находится в промежуточном состоянии между господством древнего правила и господством нового правила.
А что, собственно, здесь происходило, в чем новое правило? А новое правило состоит в том, чтобы весь ряд был одинаков. Чтобы, попросту говоря, семь и восемь уподобились своим соседям пять, шесть, девять и десять.
Это точно такое же уподобление, которое может случиться не только в отношении ударения, но и в фонемном составе слова. Скажем, девять, судя по другим индоевропейским языкам, в славянском первоначально было не девять, а невять, а д оно приобрело в силу уподобления своему соседу десять. Вспомните, как будет девять во всех других языках, которые вы знаете: neuf, neun, nine. Это слово начинается с н. Точно так же первоначально было и в славянском.
И такое же уподобление произошло в ряду числительных в отношении ударения. Это уподобление является как бы прототипом всего того, что в таких случаях и происходит. А именно, старое распределение из-за того, что бывали одни морфемы плюсовые, другие минусовые, было таково, что в одной и той же категории встречаются разные ударения. С одной стороны, ма́ковый, с другой стороны, столо́вый, с третьей стороны, домово́й, снегово́й и т. п. А новая тенденция состоит в том, что если уж есть прилагательные, например, с суффиксом -ив-ый, который раньше давал акцентное разнообразие, то теперь этого разнообразия больше не будет. Раньше было, например, незло́бивый, сейчас незлоби́вый. Раньше было пра́вдивый, а сейчас нам это кажется совершенно диким, не правда ли? Сейчас только правди́вый! Почему? Потому что весь ряд стал на -и́вый. Весь!
Но всё же не весь. Можете найти исключение?
А. А. Зализняк: Юро́дивый, и еще какой?
А. А. Зализняк: И ми́лостивый! Два слова. В точности такая же история, что с семьдесят и восемьдесят! Понимаете? Это ровно та же картина! Вообще говоря, всё движется к тому, чтобы появилось единство по новому правилу. Как единство ряда у числительных, так и единство у прилагательных на -ивый. Но что-то может остаться. Потому что мы еще не прошли свой тысячелетний или многотысячелетний путь, который окончательно приведет нас к милости́вый и юроди́вый. А юроди́вый уже встречается. Словари даже уже предупреждают: юроди́вый — неправильно. Но оно появляется — от стремления языка продвинуться еще на один шаг к тому новому правилу, по которому все слова на -ивый будут иметь единое ударение -и́вый.
Хорошо, а теперь давайте посмотрим первый слайд.
| Невозможно | Допустимо устар. | Норма | Допустимо | Не рекомендуется | Неправильно | Грубо неправ. |
| го́ворил | говори́л | |||||
| по́мянул | помяну́л | |||||
| со́брал | собра́л | |||||
| при́дал | прида́л | |||||
| про́пил и пропи́л | ||||||
| про́дал | прода́л | |||||
| при́был | прибы́л | |||||
| у́был | убы́л | |||||
| на́чал | нача́л |
Перед вами табличка, где сверху написаны слова из нормативного словаря. Это «Орфоэпический словарь русского языка»; я вам его очень рекомендую. Сейчас есть несколько орфоэпических словарей, я вам рекомендую тот, который под редакцией Рубена Ивановича Аванесова, и где интересующая нас часть принадлежит Наталье Александровне Еськовой, нашей совершенно замечательной современнице, специалисту по всем тем тонким свойствам русского языка, которыми мы с вами занимаемся.
Наталья Александровна разработала шкалу ярлыков, которыми снабжаются различные слова и формы в смысле того, как они относятся к современной норме. В центральной части таблицы — норма. Некоторые слова и словоформы имеют помету «допустимо устаревшее» (или «устаревающее»).
Ближе всего к норме стоит категория, обозначенная пометой «допустимо».
Следующая ослабленная форма — «не рекомендуется». Эта помета практически означает следующее: «Так говорят, но лучше бы не надо». Такое вот замечательное «не рекомендуется»: практически всё, что у Еськовой имеет эту помету, следует учитывать как реальный факт современного языка.
Следующее — это уже будет «неправильно» и, наконец, ужасающее «грубо неправильно».
Вот такая схема стилистических помет, которой снабжено огромное количество слов в этом словаре, и если вам интересно, хорошо ли вы произносите и как оценивается ваше собственное ударение или произношение, — загляните в этот словарь. Кое-что, возможно, вам польстит, а кое-что вас огорчит. Правда, в таких случаях вы, конечно, можете со своим молодежным задором сказать: «Это так у них было, а мы уже так говорим!». И, может быть, в каком-то смысле вы частично будете правы, но не всегда.
Итак, посмотрим, что здесь происходило.
Для иллюстрации я выбрал фрагмент с глаголами в прошедшем времени, где корень минусовый. Зачем надо брать корень минусовый? Затем, что тогда будет полная игра разных ударений с переходом на приставку, переходом на предлог и т. д., поскольку всё это происходит только при минусовом корне.
Во всех приведенных примерах (глаголы помянуть, говорить, дать, пить, быть, начать) корень минусовый. Глагольные приставки (кроме вы-) ведут себя совершенно так же, как предлоги, т. е. всегда имеют минус. Окончания прошедшего времени (кроме единств. числа женского рода) тоже минусовые.
Здесь вы видите два цвета: зеленый — это старое ударение, а красный — это новое ударение. Перед вами картина борьбы старого ударения с новым.
Возьмем пример: как было прошедшее время от слова говорить?
А. А. Зализняк: Очень правильно! Почему? Потому что го́вор — минус, и — минус, л — минус. Три минуса.
А как, кстати, было бы он проговорил?
Из зала: Он про́говорил.
А. А. Зализняк: Верно, про́говорил. А как было в древности он не проговорил?
Из зала: Не́ проговорил.
А. А. Зализняк: Не́ проговорил. А как было в древности и не проговорил?
Из зала: И ́ не проговорил.
А. А. Зализняк: Ну, смотрите, как вы замечательно реагируете. Правильно, совершенно правильно! Такое ударение было не только в про́говорил — действительно, есть за́говорил, при́говорил, о́тговорил и т. д.
А. А. Зализняк: И не́договорил, безусловно. Конечно, было не́договорил.
Из зала: А что-то от этого осталось?
А. А. Зализняк: Ничего от этого не осталось. В современном языке это всё уйдет в столбец невозможного.
Есть глагол помянуть, но сейчас никакого по́мянул быть не может, только помяну́л. Дальше идут примеры немножко ближе к тому, что вы можете допустить. Что получается, когда мы движемся сверху вниз? Сверху вниз — это демонстрация разных степеней продвижения борьбы старого с новым.
Первые три строчки — это полная победа нового. Верно? Следующая строчка — это чуть-чуть неполная победа нового: конечно, мы говорим прида́л, но, как нам говорит словарь, форма при́дал и сейчас возможна в качестве допустимого устаревающего (допустимого устаревшего). «Пожалуйста, разрешите вашему дедушке говорить так!» — примерно такая идея у такой записи.
Следующий этап — про́пил и пропи́л, которые по классификации Еськовой имеют полное равноправие. Можно и про́пил и пропи́л, про́дал и прода́л. Тут никаких коннотаций, специальных окрасок нет.
А нет, я неправильно сказал: про́пил и пропи́л — это совершенно одинаково, а вот прода́л здесь все-таки идет в рубрике «допустимо». Но она очень мало отличается от нормы; по классификации Еськовой это чуть-чуть меньше соответствует современному нормативному идеалу. Но практически это очень похоже.
Следующая пара — при́был и прибы́л. Для прибы́л стоит «не рекомендуется». При́был — это нормальное ударение, а прибы́л говорят, конечно, что вытекает из пометы «не рекомендуется», но словарь квалифицирует это как менее желательный вариант.
Следующее состояние — у́был и убы́л. Убы́л уже имеет помету «неправильно». Говорить убы́л не следует.
И, наконец, совершенно ужасающая вещь — это на́чал и нача́л, где для нача́л стоит помета «грубо неправильно».
Что всё это значит? Во всех приведенных случаях новая форма стремится победить: здесь (указывает на верхние три строки таблицы) она достигла этого, здесь (идет по строкам вниз) — наполовину, здесь не совсем достигла, здесь еще меньше достигла, здесь еще меньше, здесь пока еще находится в зоне чего-то строго осуждаемого.
Эта иллюстрация ясно показывает, что такое разная степень продвижения от старого (зеленого) к новому (красному). Опять-таки, попробуйте это описать единым правилом для всего русского языка. Вы наталкиваетесь на живую шкалу. Совершенно ясно, что если вы будете рубить по живому и говорить: «Надо только так!», — вы вступите в противоречие с реальностью. Тем самым вы оказываетесь в ситуации, когда одним простым правилом описать, каково в русском языке ударение глагола в прошедшем времени, вам не удастся. Придется признать, что есть два правила, которые находятся в состоянии войны друг с другом. Плохо — но ничего не поделаешь, такова реальность языка.
| Древнее состояние | Современное состояние |
