Роль имен существительных в произведениях пушкина (7 видео)

Литературный язык а. с. пушкина: анализ особенностей

Обучение

Содержание

Литературный язык в произведениях Пушкина
Другие сочинения по теме:
17. Взгляды а.С. Пушкина на литературный язык и его развитие
Анализ особенностей литературного языка пушкина – Лучшие Сочинения
Билет 31. Проблема народности литературного языка и принципы обработки народного языка у Пушкина
Взгляды Пушкина на литературный язык и пути его дальнейшего развития
🎦 Видео

Видео:Род имен существительных. Как определить род существительных?Скачать

Литературный язык в произведениях Пушкина

В произведениях Пушкина литературный язык освободился от ранее свойственной ему в той или иной мере обособленности от живого общенародного языка и стал одной из важнейших форм общенародного языка, органически с ним связанной.

Развитие пушкинского стиля являет картину многообразных путей и средств сближения языка художественной литературы с языком общенародным. От “Руслана и Людмилы” до сказок и “Капитанской дочки” прослеживается путь обращения Пушкина к народной поэзии как национальному источнику художественного языка.

Но этот источник нужен поэту не только для мастерской стилизации. Пушкин обращался к сказкам затем, “чтобы выучиться говорить по-русски и не в сказке”. Он внимательно прислушивался и к “разговорному языку простого народа”, отстаивая его право на внедрение в язык литературы.

Поэт вводит элементы живой, разговорно-бытовой речи и в диалог, и в сказ, и в авторскую речь.

Такая стилистическая ориентация позволила Пушкину снять “перегородки”, существовавшие между различными сферами художественного языка и стеснявшие его развитие. Пушкин окончательно разрушил систему трех стилей.

Не отказываясь от стилистической дифференциации художественного языка и, наоборот, открывая для нее новые перспективы, Пушкин отверг незыблемость границ между отдельными стилями с раз навсегда “прикрепленными” к ним жанрами. Вспомним, например, отказ Пушкина от “четвертого единства”, т. е.

от единства слога, в “Борисе Годунове”, где мы встречаем всю градацию стилей. Своеобразной лабораторией, где производилось “соединение” различных стилистических элементов, явился для Пушкина стихотворный роман “Евгений Онегин”.

Те же тенденции проявились в стирании стилистических граней между поэзией и прозой в творчестве Пушкина.

Свойственное старой “пиитике” представление о стихотворстве как “языке богов” не допускало в стиховую речь простых, “низких” слов и выражений, употребляемых в прозе.

Пушкин заговорил “презренной прозой” не только в шутливой поэме “Граф Нулин”, но и в произведениях “серьезных”. Таковы, например, в “Медном всаднике” многие строки, связанные с образом Евгения.

Хорошо понимая ошибочность позиции Шишкова и иронически переводя русское выражение целуй меня на “шишковский” язык: да лобжет мя лобзанием,- Пушкин, однако, признает, что “многие слова, многие обороты счастливо могут быть заимствованы из церковных книг”.

Поэтому нас не должно удивлять, что поэт сам мог написать: “Лобзай меня: твои лобзанья мне слаще мирра и вина”.

Но Пушкин употреблял славянизмы не для сохранения старого стиля и старой идеологии, а как одно из выразительных средств там, где это было уместно, где это без стилистических перебоев входило в контекст.

Рядом со сравнением “слаще мирра и вина” выразительные славянизмы лобзай, лобзанья способствовали созданию “восточного” стиля.

Вспомним и другие “высокие” слова и обороты из стихотворения “В крови горит огонь желанья…”: “душа тобой уязвлена”, “главою нежной”, “и да почию безмятежный”, “двигнется ночная тень”.

Новаторство Пушкина заключалось, по его собственному выражению, “в чувстве соразмерности и сообразности”, позволявшем ему отбирать славянизмы, сообщать им глубокий смысл и тонкую выразительность, сочетать их со словами и выражениями иных стилистических пластов. И все это многообразие речевых средств художественной литературы объединялось на основе общенародного языка.

Точнее сказать, реализм как художественный метод глубоко и разнообразно проявился в системе речевых – изобразительно-выразительных – средств пушкинского художественного языка.

Без обращения к этой специфической форме художественной литературы суждения о реализме Пушкина будут неполными, односторонними. Основным стилистическим принципом для Пушкина-реалиста становится непосредственное, прямое, точное называние предметов и явлений.

Был вечер. Небо меркло. Воды Струились тихо. Жук жужжал. Уж расходились хороводы; Уж за рекой, дымясь, пылал Огонь рыбачий…

Как это скупо и точно нарисованная картина природы в “Евгении Онегине” непохожа на установившийся по образцу “Сельского кладбища” Жуковского трафарет сентиментального вечернего пейзажа или на романтические картины наступающей ночи по типу элегии Батюшкова “На развалинах замка в Швеции”! “Точность и краткость – вот первые достоинства прозы,- заявлял Пушкин.- Она требует мыслей и мыслей – без них блестящие выражения ни к чему не служат” (“Начало статьи о русской прозе”).

(No Ratings Yet)
Загрузка…

Литературный язык в произведениях Пушкина

Другие сочинения по теме:

Видео:Видеоурок для классного часа «А. С. Пушкин – создатель современного русского языка»Скачать

17. Взгляды а.С. Пушкина на литературный язык и его развитие

Роль А.С. Пушкина как основоположника
СРЛЯ

С конца 17 в. всю историю РЛЯ до Пушкина
следует рассматривать в контексте
преобразований Петра I. Царь-реформатор
создал новую светскую культуру,
ориентированную на Запад и противопоставленную
традиционной славяно-византийской
образованности, которой в новом обществе
отведено подчиненное положение.

Выразителем перекроенной на
западноевропейский манер светской
культуры стал новый, «простой» язык,
противостоящий старому языку церковных
книг и ученого духовного сословия.
«Простой» («русский обходительный»)
язык, объявленный понятным и общедоступным
в противовес церк-слав., не был основан
на разговорной речи, а сохранял
преемственность с книжной традицией.

«Простота» языка достигалась за счет
отказа от всего специфически книжного,
устаревшего и малоупотребительного.
За пределами новой литературной нормы
оказались многие лексические грецизмы,
южнославянизмы, простые претериты,
действительные причастия и вообще
согласованные причастия в деепричастной
функции, формы двойств.числа, оборот
дательный самостоятельный и т.п.

Эту особенность РЛЯ, никогда не порывавшего
с традицией и вместе с тем отличавшегося
сложным составом, очень тонко чувствовал
Пушкин.

В его творчестве впервые пришли
в равновесие основные стихии русской
литературной речи, которые были четко
распределены по жанрам Ломоносовской
теорией трех стилей и учением А.С.

Шишкова
или подвергались решительной переоценке
и стеснительным ограничениям у раннего
Тредиаковского, Карамзина и его
последователей, стремившихся «совершенно
уничтожить язык книжный».

В отличие от своих предшественников,
«архаистов» и «новаторов», отвергавших
в РЛЯ то книжное (церк-слав.), то разговорное,
то западноевропейское начала, Пушкин
отказался от критерия стилистической
ровности текста как от искусственного
ограничения художественной выразительности.

Сочетаемость разных по происхождению
и употреблению языковых элементов
рассматривалась им как
литературно-художественная, эстетическая
проблема, а не как вопрос о чистоте
языка. Пушкин объединил на принципиально
новой основе разнородные языковые
стихии: русскую во всем многообразии
ее форм, церк-слав. и западноевропейскую.
Тем самым он навсегда стер условные
границы между тремя «штилями» 18 в.

,
строго привязанными к литературным
жанрам, и оставил в прошлом «нежный и
разборчивый» язык сентименталистов.

В статье «О предисловии г-на Лемонте к
переводу басен И.А. Крылова» (1825) Пушкин
писал о сложном составе РЛЯ и его
стилистическом составе.

В возможности
использования церковнославянизмов с
художественно-эстетическими целями
Пушкин видел несомненное преимущество русского языка перед другими
западноевропейскими: «Как материал
словесности, язык славяно-русский имеет
неоспоримое превосходство пред всеми
европейскими: судьба его была чрезвычайно
счастлива.

В 11 в. древний греческий язык
вдруг открыл ему свой лексикон,
сокровищницу гармонии, даровал ему
законы обдуманной своей грамматики,
свои прекрасные обороты, величественное
течение речи; словом, усыновил его,
избавя от медленных усовершенствований
времени.

Сам по себе уже звучный и
выразительный, отселе заемлет он гибкость
и првильность. Простонародное наречие
необходимо должно было отделиться от
книжного, но впоследствии они сблизились,
и такова стихия, данная нам для сообщения
наших мыслей».

Пушкин выступает как преобразователь
русской литературной речи. Тот синтез
разнородных элементов, который
осуществляется в его творчестве,
определяет стабилизацию литературного
языка, столь бурно развивавшегося в
XVIII-начале XIX вв. С Пушкина, в сущности,
начинается тот литературный язык,
который существует по сей день.

Вся
последующая его эволюция реализуется
в основных своих чертах в рамках, заданных
пушкинском синтезом. По сравнению с
радикальными сдвигами всего предшествующего
периода эта эволюция кажется
малозначительной; во всяком случае она
должна рассматриваться в совершенно
другом – гораздо более мелком масштабе,
чем те явления.

Русский читатель в принципе воспринимает
произведения Пушкина как написанные
на СРЛЯ: временная дистанция почти не
ощущается. Иначе обстоит дело с
предшествующей русской литературой,
которая воспринимается в совершенно
другой перспективе и предполагает
определенную аккомодацию.

Роль А.С. Пушкина в истории русского
литературного языка.

А.С. Пушкина можно считать
родоначальником современного русского
литературного языка. Он завершил
длительную эволюцию литературного
языка, дал
его наиболее совершенные образцы (к XIX
веку).

В творчестве Пушкина нашёл наиболее
полное выражение процесс демократизации
РЛЯ, произошло гармоническое
слияние всех жизнеспособных элементов
живой народной речи с литературным
языком. Самым важным в реформе Пушкина
полагают (А.

И Горшков),
изменение состава и строя словесных
рядов и приёмов их развёртывания.

Русский язык Пушкин оценивал
как неисчерпаемо богатый, открывающий
перед писателем неограниченные
возможности его художественного
использования.

Значение АСП как реформатора РЛЯ

1) АСП преобразил систему стилей РЛЯ,
сложившуюся в 18 веке. На смену 3м стилям
приходит единый, но многофункциональный
ЛЯ, кот. мог использ. как в выс. поэзии,
так и в деловых сферах.

2) АСП выработал новую стилистическую
норму, в кот. важно не само средство, а
сочетание средств. Для Пушкина выбор
средства опр-ся авт. позицией и
целесообразностью.

3) АСП выработал нов. синтаксис, в кот.
важна сама организация текста.

4) АСП вывел прозу из-под влияния поэзии.
Определил осн. тенденции развития РЛЯ,
в частности – в орфоэпии и в грамматике.
современный – совремённый ; уходит в
архив

5) АСП бесконечно обогатил арсенал
выразит. средств рус. худ. роечи ; создал
современные нормы

6) АСП сумел примирить в тексте 2 начала:
книжное и разговорное

ВЫВОДЫ: Пушкин навсегда стер в русском
литературном языке условные границы
между классическими тремя стилями. В
его языке “впервые пришли в равновесие
основные стихии русской речи”.

Разрушив
эту устарелую стилистическую систему,
Пушкин создал и установил многообразие
стилей в пределах единого национального
литературного языка.

Благодаря этому
каждый пишущий на русском литературном
языке получил возможность развивать и
бесконечно варьировать свой
индивидуально-творческий стиль, оставаясь
в пределах единой литературной нормы.

Видео:Роль имен существительных в предложении и в речиСкачать

Анализ особенностей литературного языка пушкина – Лучшие Сочинения

Пушкин считается родоначальником современного русского литературного языка.

Пушкин, безусловно, не был единоличным создателем русского национального языка, т.к. язык формируется и создается народом. Но именно А.С. Пушкин завершил длительную эволюцию литературного языка, используя все достижения русских писателей 18 – начала 19 века в области литературного языка и стилистики, совершенствуя все то, что сделали до него Ломоносов, Карамзин, Крылов, Грибоедов.

Основной принцип языка Пушкина – демократизация (опрощение, народный характер, в противоположность аристократизму).

В его произведениях произошло гармоническое слияние всех жизнеспособных элементов русского литературного языка с элементами живой народной речи (впервые в письменный язык, язык художественной литературы вводились просторечные, диалектные, бранные слова).

Слова, формы слов, синтаксические конструкции, устойчивые словосочетания, отобранные писателем из народной речи, нашли свое место во всех его произведениях, во всех их видах, жанрах; и в этом отличие Пушкина от его предшественников.

Отбор и употребление всех языковых единиц Пушкиным были подчинены «чувству соразмерности и сообразности».

В сочинениях Пушкина за старославянизмами и устаревшими, вышедшими из активного словаря 19 века словами окончательно закрепляются стилистические функции: создание исторического колорита («Полтава», «Песнь о вещем Олеге»); поэтических текстов патетического слога («Вольность», «Деревня»), воссоздание библейского («Пророк»), античного («Арион»), восточного колорита («Анчар»); создание комического эффекта, создание профессиональной характеристики героя («Борис Годунов», Варлаам).

Пушкин отстаивал права иноязычной лексики в русском литературном языке, в научной прозе, публицистике и в языке художественной литературы. Но при этом в своих текстах он допускал лексические заимствования только в том случае, если в русском языке им не было соответствий. Соотношение иноязычных и исконных слов в языке, установленное А.С. Пушкиным, сохраняется и поныне – 10 : 90 %

Карамзинские преобразования в области синтаксиса во многом подготовили пушкинскую реформу языка: простота синтаксических конструкций, сближение синтаксиса книжного и синтаксиса живой разговорной речи. Основной принцип Пушкина: «Точность и краткость – вот первое основное достоинство прозы».

Язык прозы Пушкина поражает своей точностью, лаконизмом, насыщенностью и движением мыслей, предельно свободной от различных словесных украшений. Определений и эпитетов он не любит. Предложения состоят преимущественно из подлежащего, сказуемого и дополнения.

Очень динамичны прозаические произведения писателя.

Новая стилистическая система, нашедшая свое отражение в творчестве Пушкина, получила дальнейшее развитие во второй половине 19 века, но основа этой системы остается без изменений, т.е.

в современном русском литературном языке, как во времена Пушкина, четко выявляется 2 рода языковых средств на фоне нейтральных, общеупотребительных: разговорные и книжные, но это не замкнутые в себе 2 стиля, а две разновидности единого русского литературного языка, использование которых возможно в различных жанрах художественной литературы. Итак, А.С. Пушкин навсегда стер границы между классическими тремя стилями 18 века.

Пушкин не писал специально для детей, но многие стихотворения и отрывки из его произведений давно вошли в детское чтение.

А.С. Пушкин внимательно следил за развитием детской литературы и высказывал свое отношение к ней. Его возмущение вызывали бездарные писатели, которые создавали произведения, оторванные от современной ему жизни, написанные высокопарным слогом.

В набросках и заметках для «Литературной газеты» Пушкин высказывает резко отрицательное отношение к ограничению детского чтения назидательными произведениями. Он выступает против критиков, которые объявляли «безнравственным» все, что могло познакомить детей с социальными противоречиями, с реальной жизнью.

В творческом наследии Пушкина есть записи, заметки, наброски, статьи, по которым можно судить, что он живо интересовался вопросами воспитания молодого поколения. «В России домашнее воспитание есть самое недостаточное, самое безнравственное; ребенок..

. не получает никаких понятий о справедливости, о взаимных отношениях людей, об истинной чести. Воспитание его ограничивается изучением двух или трех иностранных языков и начальным основанием всех наук, преподаваемых каким-нибудь нанятым учителем».

Воспитательное значение поэзии А.С. Пушкина огромно. Его гражданская лирика посвящена сложным политическим вопросам. Стихотворения Пушкина, вошедшие в чтение школьников, воспитывают в юных гражданах высокое чувство патриотизма.

Ни один поэт не создал такой мудрой и светлой пейзажной лирики. Стихотворения «Зимний вечер», «Еще дуют холодные ветры…», пейзажные зарисовки из романа «Евгений Онегин», доступные восприятию детей развивают нравственную и эстетическую восприимчивость маленьких читателей.

Впервые благодаря его лирике узнали дети непритязательную, но исполненную прелести природу средней полосы России. Поэт учит их чувствовать своеобразное очарование унылой осенней поры; вглядываться в голубые небеса и великолепные снежные ковры зимы, любить ясную улыбку весны:

Гонимы вешними лучами,

С окрестных гор уже снега

Сбежали мутными ручьями

На потопленные луга.

Улыбкой ясною природа

Сквозь сон встречает утро года;

Синея, блещут небеса,

Еще прозрачные, леса

Как будто пухом зеленеют.

(«Евгений Онегин»)

Пушкин дает реалистическое и в то же время глубоко поэтическое представление о родной природе. Так, осень показана в привычных, ясных, легко узнаваемых приметах:

Октябрь уж наступил — уж роща отряхает

Последние листы с нагих своих ветвей.

Поэт выбирает немногочисленные, но самые существенные ее признаки:

Журча еще бежит за мельницу ручей,

Но пруд уже застыл…

Большое значение в пейзажной лирике Пушкина имеют цветовые эпитеты:

Под голубыми небесами

Блестя на солнце, снег лежит,

Прозрачный лес один чернеет,

И ель сквозь иней зеленеет,

И речка подо льдом блестит.

(«Зимнее утро»)

Картины зимы, нарисованные поэтом, развивают детскую фантазию. Она изображена волшебницей и веселой проказницей:

…И рады мы Проказам матушки-зимы…

(«Евгений Онегин»)

У Пушкина зима радует и взрослых и детей:

«Зима. Крестьянин, торжествуя, на дровнях обновляет путь…»

Вот бегает дворовый мальчик,

В салазки Жучку посадив,

Себя в коня преобразив…

(«Евгений Онегин»)

Даются яркие, лаконичные бытовые зарисовки. Описание природы тесно связано с крестьянским бытом, оживлено поступками и действиями людей. Поэт изображает природу жизненно правдиво, в многообразных и конкретных ее признаках, свойствах, явлениях.

Сказки Пушкина.

Билет 31. Проблема народности литературного языка и принципы обработки народного языка у Пушкина

Главной теоретической проблемой, разрабатываемой Пушкиным, является проблема народности литературного языка. В ранних заметках и набросках Пушкин указывает на народный язык как основной источник литературного языка. «Разговорный язык простого народа (не читающего иностранных книг…

) достоин также глубочайших исследований. …не худо нам иногда прислушиваться к московским просвирням. Они говорят удивительно чистым и правильным языком».

Пушкин выдвигает и утверждает положение о сближение литературного языка с народным языком в самом широком смысле этого слова, положение о народной основе литературного языка.

В то же время Пушкин понимал, что литературный язык не может представлять собой простую обработку народного, что литературный язык не может и не должен избегать всего того, что было накоплено им в процессе его многовекового развития, поскольку это обогащает язык, расширяет его стилистические возможности, усиливает художественную выразительность. «Чем богаче язык выражениями и оборотами, тем лучше для искусного писателя. Письменный язык оживляется поминутно выражениями, рождающимися в разговоре, но не должен отрекаться от приобретённого им в течение веков. Писать единственно языком разговорным — значит не знать языка». («Письмо к издателю», 1836).

Отстаивая народность литературного языка, Пушкин боролся как против карамзинского «нового слога», так и против «славянщизны» Шишкова и его сторонников.

Пушкин также едко высмеивает консервативный национализм Шишкова, его попытки изгнать из русского языка заимствования и утвердить в литературном языке господство архаизмов и церковнославянизмов («фонтан» и «водомёт»).

В статье «Путешествие из Москвы в Петербург» (1833-1834) Пушкин формулирует своё понимание взаимоотношения русского и старославянского языков, разграничивает «славенский» и русский языки, отрицает «славенский» язык как основу русского литературного языка и в то же время открывает возможность для использования славянизмов в определённых стилистических целях.

Принцип народности смыкается и перекрещивается с другим важнейшим принципом Пушкина в области литературного языка — принципом историзма. По всем основным вопросам развития языка Пушкин был солидарен с декабристами, а затем пошёл значительно дальше них в развитии языка.

Конкретное воплощение общих общественно-исторических принципов подхода к литературному языку проходили на основе эстетических принципов, выработанных Пушкиным. «Истинный вкус состоит не в безотчётном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности».

Народность и историзм, находящие конкретное воплощение в языке на основе чувства соразмерности и сообразности, благородной простоты и точности выражения — таковы главные принципы Пушкина, определяющие его взгляды на пути развития русского литературного языка.

Эти принципы полностью соответствовали как объективным закономерностям развития русского литературного языка, так и основным положениям развиваемого Пушкиным нового литературного направления — реализма.

Принципы литературной обработки общенародного языка Пушкин создает оригинальный и смелый синтез иногда далеко не однородных в стилистическом отношении речевых средств, разрушая при этом многие старые стилистические нормы. В этом синтезе фундаментом является прежде всего общенародный русский язык во всем его многообразии.

Он не признает стилистического однообразия текста художественного произведения и выступает против строгой и абсолютной закрепленности речевых средств за определенным стилем языка.

Как потом указывал Белинский, даже самое простое слово, например тын, Пушкин мог опоэтизировать, показать, что права литературности могут приобретать весьма разнородные речевые средства.

В этом сложном пушкинском «сплаве» нашли применение многочисленные синонимические средства языка, характерные для различных его стилей.

Например, существовали синонимические параллели, которые в ХVIП веке дифференцировались в зависимости от стиля: вотще, напрасно, попусту, зря. Пушкин, не относился предубежденно к этим словам и находил для них блестящее применение.

Такой синонимический ряд, как стезя, тропа, путь, дорога, тоже' получил у Пушнина широкое применение.

Далеко не все современники правильно поняли и оценили пушкинское преобразование стилистической системы литературного языка, новаторство поэта, выражавшееся в смешении и объединении крайне разнородных речевых средств. Например, в журнале «Атеней» некий критик заметил по поводу этих строк:

Зима. Крестьянин, торжествуя,

На дровнях… обновляет путь.

«В первый раз, я думаю, дровни в завидном соседстве с торжеством».

Монолог Бориса Годунова, насыщенный церковно-книжными, архаичными речевыми средствами (огнь, домы, едина разве совесть, здравая, восторжествует и т. п.), заканчивается, однако, словами и выражениями разговорно-бытового характера:

Как молотком стучит в ушах упрек,

И все тошнит, и голова кружится,

И мальчики кровавые в глазах…

И рад бежать, де некуда… Ужасно!

Де, жалок тот, в ком совесть нечиста!

Народность пушкинского языка имеет характер исторический. Пушкин отбирал из общенародного языка в литературный такие речевые средства, которые были исторически апробированы, т. е. были широкоупотребительны в летописях, песнях, сказаниях, былинах и поэтому известны всему народу.

Поэт не привлекал местные диалектных слова, отдавая явное предпочтение общенародной лексике.

Когда критика упрекала его за употребление таких выражений, как людская молвь и конский топ, за «произвольное» сокращение слов, то Пушкин указывал, что это не его новообразования, а слова, взятые целиком из старинной песни которая широко известна в русском народе, а поэтому он имел право употребить их в своем романе.

При таком широком и смелом подходе к формированию речевых средств литературного языка Пушкин не останавливался перед употреблением в одном и том же контексте крайне разнородных речевых средств: общенародных, разговорно-бытовых, церковнославянизмов, архаизмов, иноязычных слов, просторечия и т. п. При этом он как бы стирал грань между речевыми средствами поэтического характера и прозаического, между слогом высоким и слогом низким, что особенно заметно в «Евгении Онегине» и других произведениях 20-х и 30-х годов.

Принципы литературной обработки средств общенародного русского языка, которые практиковал Пушкин, весьма оригинальны и многообразны. Вся предшествующая русская речевая культура достигла в его языке высшего расцвета.

Видео:Русский язык. Изменение имен существительных по падежамСкачать

Взгляды Пушкина на литературный язык и пути его дальнейшего развития

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 9Следующая ⇒

Русский язык Пушкин оценивал как неисчерпаемо богатый, открывающий перед писателем неограниченные возможности его художественного использования. В статье «О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И. А. Крылова» (1825 г.

) он писал: «Как материал словесности язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство перед всеми европейскими: судьба его была чрезвычайно счастлива.

В XI веке древний греческий язык вдруг открыл ему свой лексикон, сокровищницу гармонии, даровал ему законы обдуманной своей грамматики, свои прекрасные обороты, величественное течение речи… Сам по себе уже звучный и выразительный, отселе заемлет он гибкость и правильность.

Простонародное наречие необходимо должно было отделиться от книжного; но впоследствии они сблизились, и такова стихия, данная нам для сообщения наших мыслей». В одной из заметок 1822 г.

Пушкин особо подчеркнул свое революционно-патриотическое понимание достоинств русского языка и его богатых возможностей: «Только революционная голова… может любить Россию — так, как писатель только может любить ее язык. Все должно творить в этой России и в этом русском языке.

Главной теоретической проблемой, разрабатываемой Пушкиным с неослабным вниманием и большой глубиной, является проблема народности литературного языка.

Уже в ранних своих заметках и набросках Пушкин указывает на народный язык как основной источник литературного языка: «Есть у нас свой язык; смелее! — обычаи, история, песни, сказки — и проч.» (1822 г.). Позднее он снова и снова подчеркивает это основное, исходное положение своих взглядов на развитие литературного языка:

«В зрелой словесности приходит время, когда умы, наскуча однообразными произведениями искусства, ограниченным кругом языка условленного, избранного, обращаются к свежим вымыслам народным и к странному просторечию, сначала презренному» (Из чернового наброска «О поэтическом слоге», 1828 г.).

«Разговорный язык простого народа (не читающего иностранных книг и, слава богу, не выражающего, как мы, своих мыслей на французском языке) достоин также глубочайших исследований. Альфиери изучал итальянский язык на флорентийском базаре: не худо нам иногда прислушиваться к московским просвирням. Они говорят удивительно чистым и правильным языком» («Опровержение на критики», 1830 г.).

Замечательно, что в отличие от таких деятелей прошлого, как Тредиаковский и Сумароков, и таких своих современников, как Карамзин, выдвигавших положение о сближении литературного языка с разговорным (причем имелся в виду разговорный язык образованного дворянства, узкого, ограниченного круга людей), Пушкин выдвигает и утверждает положение о сближении литературного языка с народным языком в самом широком смысле этого слова,, положение о народной основе литературного языка.

Обосновывая теоретически и разрабатывая практически это положение, Пушкин в то же время понимал, что литературный язык не может представлять собой только простую обработку народного, что литературный язык не может и не должен избегать всего того, что было накоплено им в процессе его многовекового развития, ибо это обогащает литературный язык, расширяет его стилистические возможности, усиливает художественную выразительность. В «Письме к издателю» (1836 г.) он формулирует эту мысль с предельной четкостью и сжатостью:

«Может ли письменный язык быть совершенно подобным разговорному? Нет, так же, как разговорный язык никогда не может быть совершенно подобным письменному…

Чем богаче язык выражениями и оборотами, тем лучше для искусного писателя. Письменный язык оживляется поминутно выражениями, рождающимися в разговоре, но не должен отрекаться от приобретенного им в течение веков.

Писать единственно языком разговорным — значит не знать языка».

Отстаивая народность литературного языка, Пушкин, естественно, боролся как против карамзинского «нового слога», так и против «славянщизны» Шишкова и его сторонников.

Так же, как и положение о народной основе литературного языка, критические замечания в адрес карамзинского и шишковского направлений появляются уже. в самых ранних высказываниях Пушкина и затем развиваются и углубляются.

Критикуя писателей дворянского направления за отрыв от национально-русских, народных источников и подражание стилю французской литературы, он в заметке «О французской словесности» (1822 г.) писал: «Изо всех литератур она имела самое большое влияние на нашу… Сумароков — …

— Дмитриев, Карамзин, Богданович. Вредные последствия — манерность, робость, бледность… Некоторые пишут в русском роде, из них один Крылов, коего слог русский». И далее: «…французская словесность искажается — русские начинают ей подражать — Дмитриев— Карамзин — Богданович.

— Как можно ей подражать: ее глупое стихосложение — робкий, бледный язык — вечно на помочах». Поэт пишет в 1823 г. в письме к П. А. Вяземскому: «Я не люблю видеть в первобытном нашем языке следы европейского жеманства и французской утонченности.

Грубость и простота более ему пристали».

Последовательно борясь против «европейского жеманства», против литературного языка, рассчитанного на вкусы светского дамского общества, Пушкин противопоставляет «французской утонченности» карамзинской «школы» демократическую простоту и яркую выразительность языка таких писателей, как Крылов и Фонвизин. В «Опровержении на критики» читаем: «…

если б «Недоросль» явился в наше время, то в наших журналах…

с ужасом заметили бы, что Простакова бранит Палашку канальей и собачьей дочерью, а себя сравнивает с сукою (!) «Что скажут дамы! — воскликнул бы критик, — ведь эта комедия может попасться дамам!» — В самом деле страшно! Что за нежный и разборчивый язык должны употреблять господа сии с дамами! Где бы, как бы послушать!».