Ударение в слове валерик лермонтова (7 видео)

ВАЛЕРИК

Расстановка ударений: ВАЛЕРИ`К

ВАЛЕРИК (чеч. Валарг), река, приток Сунжи, впадающей в р. Терек. Протекает по территории нынешней Чечено-Ингуш. АССР. Название ее в чеч. яз. этимологизируется из первонач. Валеран хи -«смерти река» (путем закономерных превращений — Валериг, Валерг), что было известно Л. и его современникам от местных жителей. Л. участвовал в сражении при В. 11июля 1840 (описано в письме к А. А. Лопухину от 12сент. 1840,- VI, 456), послужившем темой стих. «Валерик», а также в сражении 30 окт. 1840 (см. Военная служба Л. и Чечня).

Лит.: Ракович, с. 236-50; Висковатый, с. 341-50; Висковатый П. А., М. Ю. Л. в действ. отряде ген. Галафеева во время экспедиции в М. Чечню, «РС», 1884, № 11; его же, Речка смерти, «ИВ», 1885, т. 19, № 3; Ениколопов, с. 62-75; Попов А. В. (2), с. 140-48; Виноградов Б. С., Рус. писатели в Чечено-Ингушетии, Грозный, 1958; Виноградов Б. С., Виноградов В. Б. (1).

Б. С. Виноградов, В. Б. Виноградов.

Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: ‘Советская энциклопедия’, 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.

Содержание

Анализ стихотворения «Валерик» Лермонтова
Краткий анализ
История создания
Композиция
Средства выразительности
Валерик
📸 Видео

Видео:М.Лермонтов - Валерик (Стих и Я)Скачать

Анализ стихотворения «Валерик» Лермонтова

Средняя оценка: 4.3

Всего получено оценок: 69.

Средняя оценка: 4.3

Всего получено оценок: 69.

Вторая кавказская ссылка стала для Лермонтова очень плодотворной в творческом плане. В частности, там было написано одно из самых интересных его стихотворений – “Валерик”. Краткий анализ “Валерик” по плану, использованный на уроке литературы в 11 классе, поможет школьникам глубже понять это произведение.

Видео:Лермонтов OST - отрывок стихотворения 'Валерик' (читает В. Аблогин) / Lermontov [Audio & Lyrics]Скачать

Краткий анализ

Перед прочтением данного анализа рекомендуем ознакомиться со стихотворением Валерик.

История создания – написан “Валерик” в 1840 году и посвящён битве на одноимённой реке, в которой участвовал сам поэт.

Тема – красота и хрупкость жизни, которая вернее всего осознаётся на фоне смертельной опасности.

Композиция – трёхчастная, первая и последняя части составляют обрамление для главной, собственно описания сражения.

Жанр – послание.

Стихотворный размер – четырёхстопный и двустопный ямб с нерегулярной рифмовкой.

Эпитеты – “остынувший ум”, “тяжёлых лет”, “холодное размышление”, “последний цвет”, “больная душа”, “медные пушки”.

Метафоры – “страницы прошлого читая”, “сердцем лицемерить”, “влачил я цепь тяжёлых лет”, “мой крест несу”,”штыки горят”, “темный и лукавый взор”.

Олицетворение – “сердце спит”.

Видео:Валерик. Анализ стихотворенияСкачать

История создания

Написанное в 1840 году, стихотворение “Валерик” придёт к читателю в 1843-м (оно напечатано в альманахе “Утренняя заря”), но история создания этого произведения началась несколько раньше. Это письмо-обращение к возлюбленной посвящено прекрасной Варваре Лопухиной, которую много лет любил поэт. Ей адресована поэтическая исповедь Лермонтова.

Во время написания этого произведения он находился в Чечне, во второй кавказской ссылке. В то время подразделение генерала Галафеева, под началом которого служил Лермонтов, вело активные военные действия, в частности, участвовало в сражении на речке Валерик, которое и описано в произведении. Несмотря на то, что у поэта был уже трехлетний опыт военной службы, фактически это было одно из первых сражений, в котором он участвовал.

Лермонтов пишет о войне и о любви; объединяя эти две темы в одну, он говорит о том, насколько хрупка жизнь. Но понимание этого обычно приходит к человеку только перед лицом неизбежной опасности для неё.

Поэт говорит о войне как о чем-то беспощадном и бессмысленном, и несмотря на то, что он рассказывает о конкретном сражении, поднятая им тема имеет общечеловеческое значение и гуманистический смысл.

Видео:Валерик - Лермонтов. ( Читает Олег Ефремов ). HDСкачать

Композиция

Композиционно это стихотворение явно делится на три части.

В первой он обращается к любимой женщине, но при этом тон обращения совершенно лишён романтики. Лирический герой говорит о том, что война забрала у него иллюзии, касающиеся чувств. И хотя сердечная привязанность длилась долго, поэт более не верит в неё. Он с иронией говорит о своей уверенности в её равнодушии к нему.

Вторая часть произведения – это описание самого сражения, в котором Лермонтов использует множество образов, чтобы передать, насколько ужасно происходящее. Он намеренно обезличивает солдат, что делает сражение еще более ужасным и уродливым. Поэт ярко показывает контраст между светским обществом, о котором он говорил в первой части, и людьми, обречёнными на смерть.

Основная идея третьей части – показать светскому обществу, что поездка на Кавказ – это не увеселительная прогулка, которой её многие считают. И хотя фактически он обращается только к возлюбленной, здесь явно имеет место обобщение. При этом поэт не скрывает своей зависти к тем, кто не вкусил ужасов сражений.

Использованный Лермонтовым композиционный приём очень удачен: он делает любовные переживания героя и его восприятие войны единым целым.

Это послание, поскольку написано в форме письма к женщине. В произведении переплелись черты любовной и военной лирики. В то же время в этом послании-исповеди есть элементы пейзажных зарисовок, рассуждения на философские темы и даже бытовые сцены.

Лермонтов использует четырёхстопный и двустопный ямб с нерегулярной рифмовкой для того, чтобы передать ритм боя, с одной стороны, и сделать диалоги естественными, с другой. Использованные в стихотворении приёмы максимально точно передают эмоции, о которых говорит Лермонтов.

Видео:Лермонтов || "Валерик"Скачать

Средства выразительности

Для передачи мыслей и чувств лирического героя автор также использует многочисленные тропы:

Эпитеты – “остынувший ум”, “тяжелых лет”, “холодное размышление”, “последний цвет”, “больная душа”, “медные пушки”.
Метафоры – “страницы прошлого читая”, “сердцем лицемерить”, “влачил я цепь тяжёлых лет”, “мой крест несу”,”штыки горят”, “тёмный и лукавый взор”.
Олицетворение – “сердце спит”.

Эти средства выразительности помогают поэту правдиво рассказать о своих чувствах и переживания, при этом не завуалировав их.

Видео:Читает С.Безруков - М.Ю. Лермонтов, «Валерик»Скачать

Валерик

Я к вам пишу случайно; право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам? — ничего!
Что помню вас? — но, Боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и при том что пользы верить
Тому, чего уж больше нет.
Безумно ждать любви заочной?
В наш век все чувства лишь на срок;
Но я вас помню — да и точно,
Я вас никак забыть не мог!
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, — но вас
Забыть мне было невозможно.И к мысли этой я привык,
Мой крест несу я без роптанья:
То иль другое наказанье?
Не все ль одно. Я жизнь постиг;
Судьбе как турок иль татарин
За все я ровно благодарен;
У Бога счастья не прошу
И молча зло переношу.
Быть может, небеса востока
Меня с ученьем их Пророка
Невольно сблизили. Притом
И жизнь всечасно кочевая,
Труды, заботы ночь и днем,
Все, размышлению мешая,
Приводит в первобытный вид
Больную душу: сердце спит,
Простора нет воображенью…
И нет работы голове…
Зато лежишь в густой траве,
И дремлешь под широкой тенью
Чинар иль виноградных лоз,
Кругом белеются палатки;
Казачьи тощие лошадки
Стоят рядком, повеся нос;
У медных пушек спит прислуга,
Едва дымятся фитили;
Попарно цепь стоит вдали;
Штыки горят под солнцем юга.
Вот разговор о старине
В палатке ближней слышен мне;
Как при Ермолове ходили
В Чечню, в Аварию, к горам;
Как там дрались, как мы их били,
Как доставалося и нам;
И вижу я неподалеку
У речки, следуя Пророку,
Мирной татарин свой намаз
Творит, не подымая глаз;
А вот кружком сидят другие.
Люблю я цвет их желтых лиц,
Подобный цвету наговиц,
Их шапки, рукава худые,
Их темный и лукавый взор
И их гортанный разговор.
Чу — дальний выстрел! прожужжала
Шальная пуля… славный звук…
Вот крик — и снова все вокруг
Затихло… но жара уж спала,
Ведут коней на водопой,
Зашевелилася пехота;
Вот проскакал один, другой!
Шум, говор. Где вторая рота?
Что, вьючить? — что же капитан?
Повозки выдвигайте живо!
Савельич! Ой ли — Дай огниво! —
Подъем ударил барабан —
Гудит музыка полковая;
Между колоннами въезжая,
Звенят орудья. Генерал
Вперед со свитой поскакал…
Рассыпались в широком поле,
Как пчелы, с гиком казаки;
Уж показалися значки
Там на опушке — два, и боле.
А вот в чалме один мюрид
В черкеске красной ездит важно,
Конь светло-серый весь кипит,
Он машет, кличет — где отважный?
Кто выйдет с ним на смертный бой.
Сейчас, смотрите: в шапке черной
Казак пустился гребенской;
Винтовку выхватил проворно,
Уж близко… выстрел… легкий дым…
Эй вы, станичники, за ним…
Что? ранен. — Ничего, безделка…
И завязалась перестрелка… Но в этих сшибках удалых
Забавы много, толку мало;
Прохладным вечером, бывало,
Мы любовалися на них,
Без кровожадного волненья,
Как на трагический балет;
Зато видал я представленья,
Каких у вас на сцене нет… Раз — это было под Гихами,
Мы проходили темный лес;
Огнем дыша, пылал над нами
Лазурно-яркий свод небес.
Нам был обещан бой жестокий.
Из гор Ичкерии далекой
Уже в Чечню на братний зов
Толпы стекались удальцов.
Над допотопными лесами
Мелькали маяки кругом;
И дым их то вился столпом,
То расстилался облаками;
И оживилися леса;
Скликались дико голоса
Под их зелеными шатрами.
Едва лишь выбрался обоз
В поляну, дело началось;
Чу! в арьергард орудья просят;
Вот ружья из кустов [вы]носят,
Вот тащат за ноги людей
И кличут громко лекарей;
А вот и слева, из опушки,
Вдруг с гиком кинулись на пушки;
И градом пуль с вершин дерев
Отряд осыпан. Впереди же
Все тихо — там между кустов
Бежал поток. Подходим ближе.
Пустили несколько гранат;
Еще продвинулись; молчат;
Но вот над бревнами завала
Ружье как будто заблистало;
Потом мелькнуло шапки две;
И вновь всё спряталось в траве.
То было грозное молчанье,
Не долго длилося оно,
Но [в] этом странном ожиданье
Забилось сердце не одно.
Вдруг залп… глядим: лежат рядами,
Что нужды? здешние полки
Народ испытанный… В штыки,
Дружнее! раздалось за нами.
Кровь загорелася в груди!
Все офицеры впереди…
Верхом помчался на завалы
Кто не успел спрыгнуть с коня…
Ура — и смолкло.— Вон кинжалы,
В приклады! — и пошла резня.
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко
Как звери, молча, с грудью грудь,
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть…
(И зной и битва утомили
Меня), но мутная волна
Была тепла, была красна.На берегу, под тенью дуба,
Пройдя завалов первый ряд,
Стоял кружок. Один солдат
Был на коленах; мрачно, грубо
Казалось выраженье лиц,
Но слезы капали с ресниц,
Покрытых пылью… на шинели,
Спиною к дереву, лежал
Их капитан. Он умирал;
В груди его едва чернели
Две ранки; кровь его чуть-чуть
Сочилась. Но высоко грудь
И трудно подымалась, взоры
Бродили страшно, он шептал…
Спасите, братцы.— Тащат в торы.
Постойте — ранен генерал…
Не слышат… Долго он стонал,
Но все слабей и понемногу
Затих и душу отдал Богу;
На ружья опершись, кругом
Стояли усачи седые…
И тихо плакали… потом
Его остатки боевые
Накрыли бережно плащом
И понесли. Тоской томимый
Им вслед смотрел [я] недвижимый.
Меж тем товарищей, друзей
Со вздохом возле называли;
Но не нашел в душе моей
Я сожаленья, ни печали.
Уже затихло все; тела
Стащили в кучу; кровь текла
Струею дымной по каменьям,
Ее тяжелым испареньем
Был полон воздух. Генерал
Сидел в тени на барабане
И донесенья принимал.
Окрестный лес, как бы в тумане,
Синел в дыму пороховом.
А там вдали грядой нестройной,
Но вечно гордой и спокойной,
Тянулись горы — и Казбек
Сверкал главой остроконечной.
И с грустью тайной и сердечной
Я думал: жалкий человек.
Чего он хочет. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
Галуб прервал мое мечтанье,
Ударив по плечу; он был
Кунак мой: я его спросил,
Как месту этому названье?
Он отвечал мне: Валерик,
А перевесть на ваш язык,
Так будет речка смерти: верно,
Дано старинными людьми.
— А сколько их дралось примерно
Сегодня? — Тысяч до семи.
— А много горцы потеряли?
— Как знать? — зачем вы не считали!
Да! будет, кто-то тут сказал,
Им в память этот день кровавый!
Чеченец посмотрел лукаво
И головою покачал.Но я боюся вам наскучить,
В забавах света вам смешны
Тревоги дикие войны;
Свой ум вы не привыкли мучить
Тяжелой думой о конце;
На вашем молодом лице
Следов заботы и печали
Не отыскать, и вы едва ли
Вблизи когда-нибудь видали,
Как умирают. Дай вам Бог
И не видать: иных тревог
Довольно есть. В самозабвеньи
Не лучше ль кончить жизни путь?
И беспробудным сном заснуть
С мечтой о близком пробужденьи? Теперь прощайте: если вас
Мой безыскусственный рассказ
Развеселит, займет хоть малость,
Я буду счастлив. А не так? —
Простите мне его как шалость
И тихо молвите: чудак.